— Но, Корни, я не хочу, чтобы меня подозревали, а потому ты один войдешь туда. Довольны ли вы этим, Джери Отуль?

Катерина привстала, опираясь локтем и подняв одеяло до шеи, посмотрела на них, когда они вошли, и сказала:

— О, Корни, Корни! Что ты делаешь со мною? Корни и не думал уже кого-нибудь искать; глаза его разбежались, глядя на возлюбленную.

— Что ж я могу поделать? Они ищут сборщика, хотят убить. Мордер требует этого, — ответил он.

— Уверился ли ты, Корни? — сказала Мак-Шен.

— И входя в комнату был уверен, что у Катерины никого нет! — ответил Корни.

— Прощай, завтра поговорим с тобою.

Мак-Шен вышла, думая, что Корни пойдет за нею, но он не мог удержаться, подошел к постели, и Катерина, боясь, чтобы он, обняв ее, не увидел меня, привстала и позволила себя поцеловать. Отвернув одеяло этим движением, она раскрыла мою голову, но, к счастью, ее мать унесла уже свечку; потом она оттолкнула Корни, и он ушел из комнаты, затворив за собою дверь. Все они спустились с лестницы, а Катерина тотчас же побежала в комнату матери. Скоро я услышал, как толпа совсем ушла из дому. Мак-Шен заперла дверь и пошла наверх в свою комнату, где Катерина горько плакала. Я встал уже, когда хозяйка пришла взять платье девушки, и через пять минут они обе возвратились. Я сидел на краю постели. Бедная девушка покраснела, когда глаза наши встретились.

— Катерина, — сказал я, — ты спасла мне жизнь, и я не знаю, как тебя благодарить за это. Об одном только я жалею, что скромность твоя была подвержена такому ужасному испытанию.

— Если Корни узнает, — сказала Катерина, опять начиная плакать, — я пропала.

— Мать твоя тебе велела это сделать, кажется, этого достаточно, — сказала Мак-Шен.

— Но что подумаете вы обо мне, сударь? — спросила Катерина.

— Я думаю, что ты поступила совершенно благородно. Спасая невинного человека, ты рисковала потерять свою честь и своего суженого. Но теперь я постараюсь доказать мою благодарность.

— Да-да, обещайте мне не говорить об этом. Верно, вы не захотите погубить ту, которая спасла вас.

— Обещаю не только исполнить то, чего ты требуешь, но буду стараться делать для тебя все, что в моих силах, — ответил я. — Но что стану я теперь делать? Оставаться здесь я не могу.

— Нет, вы должны уйти отсюда, как можно скорее. Погодите минут десять, пока они перестанут вас искать и уйдут домой.

— Дорога в Д… (почтовое место, откуда я приехал) самая безопасная для вас. Вам надобно спешить, потому что здесь вы не в безопасности.

Я был уверен, что плут Дермот не оставит меня в покое до тех пор, пока совершенно не отделается от меня. Я вынул кошелек мой, в котором еще оставалось двадцать гиней, и отдал десять Мак-Шен.

— Мне надобно оставить у вас мой чемодан, который мне доставите, когда услышите, что я счастливо отделался, — сказал я ей. — В противном случае деньги лучше будут употреблены вами, нежели моими убийцами. Бог да благословит тебя, Катерина, и Корни Отуль будет счастлив, когда узнает доброту твою.

Я тогда простился с Катериной и поцеловал ее, чему она нимало не противилась. Слезы у нее текли ручьем, когда я уходил. Мак-Шен посмотрела в окошко, и, не видя никого, благословила меня, и мы простились.

Ночь была совершенно темная, так что я принужден был идти ощупью или ползти, не видя ничего перед собой. В каждой руке я держал по заряженному пистолету. Наконец подумал, что вышел на большую дорогу. Но жестоко ошибся. Обманутый темнотой и кружась во все стороны, я пошел к Моунт-Кастлю. Когда я выбрался из огородов и домов, то стал яснее различать предметы.