Фелипе помнил, какое волнение вызвали у него эти слова – прелюдия к новой жизни.

– Как ты знаешь, мы искали нового ФД, и в списке кандидатов на эту должность ты стоишь первым. Мы не сомневаемся в твоей преданности компании, но комиссия решила, что у тебя недостаточно опыта, необходимого для этой должности. Человек, которому мы доверяем этот пост, – Себастиан Хантер, который, как ты, наверное, знаешь, работал финансовым директором у наших конкурентов…

Дальше Фелипе не слушал. Чтобы как-то смягчить удар, комиссия повысила его с менеджера по контрактам до директора по контрактам, однако работа была той же самой. Небольшая надбавка к зарплате, чуть более просторный кабинет да титул – вот, собственно, и всё. Вражда с Себастианом Хантером была неизбежной. К тому же он был на пятнадцать лет младше Фелипе. Более того, едва вступив в должность, он принес с собой множество перемен и нововведений, поэтому они частенько бились рогами. Именно из-за этого Фелипе хотел, чтобы «М & X» оплатила инвойс: не потому, что он не мог себе этого позволить, но потому, что ему была приятна мысль о том, что Себастиан оплатит деньгами компании что-то, что к компании отношения не имеет. А в случае если Себастиан поинтересуется, почему он обратился в частную клинику, он скажет, что ему потребовалась лазерная коррекция зрения. И хотя он понимал, что почва у него под ногами была довольно шаткой, он мечтал о том, как будет спорить с Себастианом, почему именно компания должна платить за него. Он подозревал, что Себастиан, скорее всего, оплатит этот инвойс молча, поскольку он занял место Фелипе. Но все-таки ему было очень интересно, поднимет Себастиан шум или нет.

Черная «ауди», принадлежащая «М &Х», свернула на дорогу и на десять минут застряла в пробке около Брикстона. Была половина девятого утра, но воздух прогрелся уже до двадцати градусов. Фелипе не выносил жару, к тому же, в отличие от жары средиземноморской, она была индустриальной и грязной. Жаль, что он не в своем «ровере» с кондиционером. Остановив машину у газетного киоска, он купил бутылку воды, а заодно и «Файнаншел таймс» и «Дейли мейл» – посмотреть котировки своих акций и гороскоп. И в той и в другой прогнозы были хорошие.

Должность позволяла Фелипе иметь собственное парковочное место. Припарковавшись и закрывая дверь «ауди», он услышал женский голос с шотландским акцентом.

– Доброе утро, Фелипе! – Голос принадлежал Джейн Уорд, региональному менеджеру «М & X».

– Доброе утро, мисс Уорд! Как вы себя чувствуете в это прекрасное утро?

– Очень хорошо, спасибо, Фелипе. Хотя не уверена, что мне нравится эта жара.

Фелипе не переставала удивлять эта способность англичан постоянно жаловаться на погоду. Слишком жарко, слишком холодно, слишком ветрено, слишком душно, слишком мокро или слишком сухо – неиссякаемый источник для бесполезных разговоров.

– Уверен, в Испании гораздо жарче.

– О, тут ты прав, Фелипе. Когда снова улетаешь? Фелипе придержал для нее дверь в приемную.

– Спасибо.

– Я не уверен, Джейн, но, пожалуй, скоро полечу на Ибицу. На прошлой неделе я был на Тенерифе.

– Ну и как?

– О, лучше Ибицы для меня ничего нет. – Он посмотрел на секретаршу. – Есть что-нибудь, Аманда?

– Вас просил позвонить Луис в «Вьяхес диаманте» на Ибице, – ответила очкастая блондинка.

– Фелипе, дорогой, – засмеялась Джейн, – Ибица – твоя судьба. Увидимся позже.

– Да. Пока, Джейн.

Фелипе повернулся и пошел в направлении, противоположном его офису. Что она имела в виду? Возможно, ничего, но не становится ли ассоциация его с Ибицей слишком явной? Он никогда не понимал, как относиться к Джейн.