Да. Вид действительно отнюдь не праздничный. Секретарша Райана позвонила ей два дня назад и сказала, что Райан открыл для нее счета в магазинах “Сакс и Генри Бендел” и в “Галери Лафайет”; она могла покупать там, что ей вздумается. И для матери тоже, если она пожелает.

Беттина издала вопль восхищения, когда узнала новость, но ее восторг перешел сперва в недоверие, а потом и в раздражение, когда Девон – вы только подумайте! – отказалась пуститься в лихорадку закупочной деятельности.

– Ты выходишь замуж за очень состоятельного и – смею добавить – очень щедрого мужчину, сердито твердила ее мать. И самое меньшее, что ты можешь для него сделать, чтобы показать свою благосклонность, – это принять столь щедрый подарок.

Девон даже не стала себя утруждать комментариями по поводу явно несостоятельной логики, а просто сказала, что у нее есть во что одеться, и украшения тоже есть, и от Райана ей ничего не надо.

– Но уж свадебное платье ты бы могла купить, – настаивала Беттина.

И Девон вдруг подумала, как здорово было бы выбирать себе красивое свадебное платье, если бы она выходила за Райана действительно по любви, – такое нарядное, чтобы зеленые глаза Райана загорелись от восторга; потом, ночью, он бы стал медленно снимать с нее этот белый воздушный наряд, и в глазах его благоговение постепенно уступало бы место страсти.

Она пыталась представить себе, как бы это все происходило: она позволит ему до конца снять платье, а потом наступит блаженный момент, когда его руки нежно дотронутся до груди, спустятся к животу и соскользнут дальше, вниз. Потом он немного приподнимет ее и соединит свое тело с ее телом…

Совершенно без всякой причины ее глаза наполнились слезами.

– Я не буду покупать никакого свадебного платья, – с горячностью сказала она, вытирая глаза тыльной стороной ладони, и Беттина, постояв несколько мгновений в нерешительности, выпорхнула из отеля, чтобы купить обновки хотя бы себе.

И вот Беттина сверху донизу одета в яркий розовый шелк, и шляпка очень симпатичная, в тон, и туфли-лодочки из крокодиловой кожи. Новые браслетики позванивали на одном запястье, а на другом красовались часики с бриллиантовой инкрустацией. Довольно массивные золотые серьги поблескивали в ушах, и целые облака “Шанели № 5” клубились сейчас вокруг нее, когда она, нервничая, ожидала свою дочь.

Девон посмотрелась в зеркало. В сравнении со своей шикарной мамой она выглядела как серая мышь. Если не считать огнем горящих, будто в лихорадке, щек, лицо ее было бледным как полотно. Глаза и особенно тени под ними навевали мысли о похоронах. Волосы Девон забрала назад и закрепила ниже затылка, у основании шеи, золотой заколкой. А вместо свадебного наряда надела простое синее платье без всяких украшений.

У Девон задрожали губы. А впрочем, почему она должна выглядеть празднично? Когда продаешь себя, согласившись на симуляцию бракосочетания, в этом действе нет ничего радостного.

Какая же она дура, что позволила Райану уговорить себя согласиться на фиктивный брак! Как это вообще могло случиться? Все произошло в считанные минуты. Она сказала, что согласна, а когда опомнилась и хотела было пойти на попятную, Райан уже успел сделать ряд телефонных звонков – своему адвокату, адвокату Джеймса, самому Джеймсу и, наконец, Беттине.

– Дело сделано, – подытожил он с холодным выражением лица, и Девон вдруг подумала о том, как невесело, должно быть, мухе, когда она чувствует, что последние витки паучьей паутины затягиваются вокруг нее.

Затем Райан вежливо улыбнулся и сказал, что Девон, он надеется, извинит его: масса срочной работы. Лучащаяся Сильвия спустилась вместе с ней в лифте до первого этажа, проводила до крыльца, посадила в такси. Когда машина подъехала к отелю, подбежала Беттина; от счастья и восторга у нее кружилась голова.