Но поблизости – ничего и никого опасного.

Перебравшись через реку, я отключил форс-режим и минут пятнадцать отдыхал, приходил в себя. Затем огляделся еще разок – не изменилась ли ситуация, и направился в сторону самой знаменитой в мире АЭС.

Добрался до развалин бетонного забора, приподнял голову и осторожно выглянул.

Вихрь – центральная точка тамбура, да и всей локации, вращался на обычном месте, рядом с грандиозной грудой обломков неподалеку от четвертого реактора. Напоминал он оседлый, пустивший корни столб торнадо средней степени упитанности, и выглядел грандиозно и опасно, как небрежно возлежащий лев.

Что это на самом деле такое – большеголовые спорили до сих пор, хотя с момента Катастрофы прошло больше трех лет. Одно было известно точно – с помощью этого вот явления можно мгновенно переноситься на сотни километров. Перебираться из тамбура в тамбур, из Новосибирска в Старую Зону, из Казантипа в Сосновый Бор или в Москву.

Около вихря тусовалось несколько рапторов, мутировавших легковых автомобилей, принесенных сюда во время последней пульсации. Похоже, они ждали момента, когда их засосет в гипертоннель и уволочет обратно, на «родину», к широким хайвэям и асфальтированным площадям.

Ни того, ни другого в Старой Зоне не встретишь, поэтому рапторам тут неуютно.

Они катались туда-сюда, порыкивая моторами, иногда прыгали друг через друга, короче говоря, резвились вовсю.

– Вот лахудра, – пробормотал я, досадливо почесывая нос и раздумывая, что делать с этими чугунками.

Пройти мимо них незаметно – задача для сильного метаморфа, задурить электронные мозги парочке биомехов и натравить их на сородичей – выход для реального мнемотехника.

А что прикажете делать проводнику?

Использовать обычные, вполне человеческие хитрости, что по уму и по плечу даже тому, кто вообще лишен имплантов.

На такой случай я ношу с собой шумовые гранаты и «ложные цели» – сложные устройства, способные создавать фантомы, не визуальные, а электромагнитные, для чугунков. Плюс где-то в недрах моего рюкзака спрятана обыкновенная рогатка – безотказный и не требующий ресурсов инструмент доставки этих штуковин в выбранную точку пространства.

Зарядив рогатку примотанной к гранате «ложной целью», я установил ее таймер на десять секунд. Прицелился и запустил сдвоенный снаряд по высокой траектории прямо за груду обломков. А сам вытащил маркер Соснового Бора, зажал в кулаке и привстал на четвереньки.

Если все выгорит, времени у меня будет очень немного.

Грохнуло, рапторы дружно взревели моторами, и радары сообщили мне, что «ложная цель» заработала – из-за террикона пошло излучение, характерное для крупного чугунка типа носорога.

Выглянув из-за стены, я обнаружил, что биомехи удирают во всю прыть.

Активировал маркер и рванул через руины, точно заправский спринтер. Краем глаза заметил, что один из чугунков притормозил, вроде бы начал поворачивать. Но я не обратил на это внимания – мое спасение сейчас в скорости.

Приближается рев мотора, вижу несущуюся ко мне смутную тень, сам прыгаю прямо в воронку, и серое мельтешение поглощает меня...

Затем прошло несколько мгновений... или лет?.. или тысячелетий?.. меня кружило и мотало, разрывало на части, и каждую из них кипятило в чане с «царской водкой», а затем посыпало солью.

Все эти ощущения имели к реальности примерно такое же отношение, как глюки обдолбавшегося торчка. Где на самом деле пребывало мое тело во время путешествия по гипертоннелю, и что с ним происходило – не знал никто. Очевидно было одно – болезненные, неприятные чувства во время переноса одолевали каждого сталкера без исключения.