|
И вдруг такая перемена. С чего бы? Тут-то Скобцов и понимает, что не имеет ни малейшего представления о том, как на самом деле выглядит Светлана. Возможно, женщина, которую Чернозерский выдает за свою жену, вовсе не является таковой. Тогда для столь добрых отношений должна быть очень веская причина. И Скобцов понимает какая. Недаром старик сказал, что второй член группы — Татьяна. Таким образом Скобцова наводили на мысль, что единственный человек, которому он может доверять, — Светлана. Не станет же она красть деньги у отца! — Чайник закипел. Волин выдернул шнур из розетки, поставил на стол стаканы, банку с кофе и пакет с сахаром. — Парни, стаканов всего два. Так что пить придется по очереди.
— Нас этим не напугаешь, — улыбнулся Амир. — Было бы чего пить, а мы готовы и по-простецки. Из горла, — подхватил Стас. — Я вот только не пойму, — тут же переключился он. — Вроде бы все складывается логично, но, если старик фуфло толкал с ведома Чернозерского, зачем было его «валить»? — Если бы старик остался жив, ему пришлось бы писать показания. Скобцов схватил бы их и помчался к нам. А так вроде и знает все, а доказать ничего не может. Да и старика, по всем раскладам, вполне могли на него повесить. В клуб-то они вместе пришли. — Да, конкретно парня «развели», ничего не скажешь, — оценил ситуацию Стас. — Скобцов решил сделать вид, что ни о чем не догадывается, — продолжал Волин. — Это гарантировало ему безопасность и определенную свободу действий. Во всяком случае до тех пор, пока деньги не будут украдены. Он понимает, что без доказательств вины Чернозерского похищение денег и убийства женщин лягут на него. Но он должен убедиться, что Светлана — не та, за кого себя выдает. Скобцов едет к ней домой. Если совершить обратный обмен телефона должна именно она, трубка будет у нее под рукой. Когда Светлана выходит из комнаты, он проверяет ее сумочку и обнаруживает второй телефон. Обернутый в пластик, чтобы не осталось отпечатков пальцев. Скобцов меняет местами свою трубку и ту, что лежит в сумочке. Амир улыбнулся: — И правда, умен парень. — А Светлана… Точнее, эта девица подменила их еще раз, — констатировал Русницкий. — Верно, — кивнул Волин. — Таким образом Скобцов убил сразу двух зайцев. Во-первых, убедился, что Светлана — враг. Во-вторых, получил возможность доказать виновность Чернозерского. Скобцов подстроил ему ловушку, которой мы и воспользовались. — А если Чернозерский скажет, что Скобцов просто перепутал телефоны после убийства Светланы? — Мы уже знаем, что в квартире Вихревой в момент убийства был другой человек. Но, если предположить, что Скобцов — убийца и просто перепутал трубки, то на обеих трубках-близнецах, — и на той, которую Павел достал из камеры хранения, и на той, которую мы взяли в квартире Чернозерского, — должны были остаться отпечатки и настоящей Светланы, и самого Скобцова. Так вот, на телефоне, который мы взяли вчера в квартире Чернозерского, отпечатков Скобцова нет. Трубка ведь была завернута в целлофан. Скобцов ее не касался. Просто вытряхнул из пакета в карман пиджака. По идее, на ней должно обнаружиться три типа «пальчиков»: лже-Светланы, ее убийцы и Чернозерского. — Вы полагаете, девицу убили? — нахмурился Русницкий. — Не сомневаюсь. Как свидетель она слишком опасна. И потом, что им терять? Пятьдесят миллионов долларов — громадные деньги. Чернозерский уже убил десять человек, включая Светлану, старика актера, детектива и Третьякова. Что ему еще один? — Не пойму только, — вздохнул Русницкий, — почему Чернозерский оставил себе мобильник этой девицы? Все-таки улика. |
