«Желаете, чтобы я отпустил со службы имперских барабанщиков, милорд?»

«Нет, но поищи, что за инструменты производят такие звуки».

Прибыл слуга с заполненным бокалами подносом. Выбрав один, я поднес его к губам. И замер.

По направлению ко мне между столиками скользила женщина. На ней было красное платье, совершенно не похожее на те, что носили в моем Штате: облегающее, с разрезом на боку и скромным декольте, образованном складками ткани. Туфли на шпильках. Темные волосы до плеч.

Я опустил бокал. Женщина излучала уверенность. Слуги уступали ей дорогу, и она шла, принимая это как должное. Ее шаги были медленными, уверенными, и кто-то даже отодвинул столик, чтобы она могла беспрепятственно пройти. Она не смотрела под ноги и не сбивалась с шага. Ее глаза были устремлены на меня.

Бокал выскользнул из моих пальцев, и красная жидкость выплеснулась на стол. Выругавшись, я протянул ладонь за энергией Сияния, чтобы...

Ну, я хотел, разрушив пигмент в вине, обесцветить его, затем вытянуть влагу и расщепить воду на два первичных газа, которые испарились бы, оставив стол сухим. С лансингом я был на это способен.

Вместо этого я уставился на скатерть, скосил глаза, чтобы перейти на ланс-зрение, и оставался в полной темноте, пока не переключился на обычное зрение.

– Так это вы? – спросила женщина, подходя к столу. На мгновение она замерла. – Знаете, считается вежливым вставать в присутствии леди.

– Также считается вежливым приветствовать Бога-Императора реверансом, – ответил я, прикрывая пятно от вина салфеткой.

– Замечательно, – произнесла она, усаживаясь. – Вы один из этих.

– Кайроминас Первый Алорнийский, – представился я, протягивая ей руку. – Хранитель Семнадцати Маяков, Мастер Наивысшего Лансинга, Убийца Галбромета.

– Штат с магическими королевствами, – ответила она, отвергая руку и усаживаясь в кресле поудобнее. – Вы прискакали сюда на единороге?

– У нас их нет, – сказал я ровным тоном. – Ну а вы?..

– Зови меня просто Софи.

– Софи из?..

– Штата развивающегося равенства, – ответила она. – Я руководила всемирным движением за гражданские права, привела мой народ в прогрессивную эру и отслужила пять сроков как первая женщина-президент всего мира.

– Впечатляюще, – произнес я, стараясь быть любезным.

– На самом деле нет, – сказала она, жестом показав слуге принести ей вина. – Я просто играла предназначенную мне роль.

– Понимаю.

Мы уставились друг на друга. Вино начало просачиваться сквозь салфетку, но Софи, казалось, это не заботило. Она смотрела на меня.

– Что? – наконец спросил я.

– Пытаюсь в тебе разобраться, – ответила она.

– Ты говоришь так, будто уже разобралась.

– Ты надменный, – сказала она. – Но мы все такие. Ты авторитарный. Пришел сюда по приказу, хотя тебе это неприятно. Предпочитаешь контролировать все вокруг. В твоем дворце я бы нашла безукоризненные сады и полотна классической живописи в зданиях с незамысловатой архитектурой. Я видела сотни таких, как ты. Тысячи. Чрезвычайно могущественные, но скучные.

«Знаешь, – подумал я для Беска, – наверное, зря я стал выбирать из нижней части списка...»

Беск каким-то образом воздержался от комментариев по этому поводу.

– Итак, – сказал я, прилагая усилия, чтобы сохранить спокойствие в голосе, – если ты уже сделала выводы на мой счет, то почему пришла? По тону твоего голоса я могу предположить, что ты не уважаешь авторитет. Странно для президента целого мира.