Маркус резко обернулся на звук нежного женского голоска, однако не увидел ничего, кроме безвкусной статуи Дианы, римской богини охоты, одной рукой поддерживающей тяжелую грудь, а другой прикрывающей треугольник между ног.

— Где вы? — выкрикнул он. — Кто меня зовет?!

— Это я, мистер Хоксли. — Внезапно из-за спины Дианы выскользнула стройная женская фигурка.

Маркус в изумлении заморгал. «Уж не порождение ли это моей фантазии?» — промелькнуло у него.

— Изабель, неужели вы?.. — пробормотал он, не веря собственным глазам.

Она улыбнулась и кивнула:

— Да, вы не ошиблись, мистер Хоксли.

В зыбком и тусклом свете она казалась совершенно нереальной, словно и впрямь являлась порождением фантазии. Ее белое струящееся платье с вышитым корсажем было само по себе волнующим произведением искусства, достаточно скромное, оно, тем не менее, казалось довольно откровенным, ибо позволяло оценить ее тонкую талию, изящные бедра и очертания высокой груди.

Черные волосы Изабель были распущены, а не собраны в прическу, как на балу у леди Холлоуэй, и сейчас они ниспадали волнами на плечи и на спину. А единственными ее украшениями были два перламутровых гребня, которыми она заколола волосы у висков, чтобы не падали на лицо.

Вчера на балу Изабель Камерон показалась ему довольно красивой женщиной, но сейчас… На фоне эротических статуй и картин, да еще и одетая подобным образом, она была просто восхитительна. Вот только…

Пристально посмотрев на девушку, Маркус спросил:

— А что вы здесь делаете, Изабель?

— Ищу вас, мистер Хоксли.

Маркус был готов услышать любой ответ, но только не этот. Какое-то время он молча таращился на Изабель, потом пробормотал:

— О чем вы?..

Тут она приблизилась к нему, и он почувствовал слабый аромат се духов — аромат сирени.

— Мне нужна ваша помощь, Маркус.

Маркус? Услышав, как прозвучало это имя в ее устах, Маркус почувствовал, что сердце его забилось быстрее. А потом до него вдруг дошло, что он не сводит с Изабель глаз — прямо-таки пялится на нее.

— Какая именно помощь? — пробормотал Маркус. — И вообще, вы понимаете, что случится, если нас здесь застанут наедине, особенно в этой комнате? — Он сделал шаг в сторону и заглянул ей за спину. — Кто вас сопровождает? Где ваш отец?

— Разумеется, я здесь одна, — последовал ответ.

— Но почему?

Изабель снова приблизилась к нему. У нее было тело зрелой женщины, но все же чувствовалось, что она невинна. Подобное противоречие завораживало и пленяло. Она походила на девственницу, приносимую в жертву, — как было изображено на одной из настенных фресок.

И тут, глядя ему прямо в глаза, Изабель заявила:

— Мне нужна любовная связь, и я хочу, чтобы это была связь с вами.

Маркус стоял, не произнося ни слова. Он не знал, что на это ответить. Да и не ослышался ли он?

— Изабель, это шутка? — пробормотал он наконец.

— Почему вы так подумали?

— После всех этих лет, что мы не виделись, вы вдруг подходите ко мне на балу и весьма смело приглашаете меня танцевать. А на следующий день появляетесь здесь и… — Он сделал жест в сторону непристойных статуй. — Появляетесь здесь и предлагаете мне стать вашим любовником. Если это не шутка, то что же еще?

Она загадочно улыбнулась и сказала:

— Уверяю вас, Маркус, это не шутка.

— Как вы нашли меня?

— Я порылась в бумагах отца и нашла адрес биржи. Видите ли, мой отец тоже связан с фондовой биржей.