— Не лестно. Но лучше, чем я подумал… В другом маленьком ведомстве, где мне довелось служить, так называли «двойников». Тех, кто работает на две стороны и еще на черта в придачу.

— Извини, что прервал на самом веселом месте. Ты оказался голым на шоссе и побрел к таксофону.

— Какому таксофону? Ах, ты же не уловил юмора: в СССР на дорогах нет таксофонов и там нет никакой «Службы спасения»! Да что я тебе буду объяснять про них! Я сидел под фонарем и счастливо смеялся. Но вслед за всплеском животной радости спасшего свою шкуру существа на меня обрушилось отчаяние: Снежина осталась в руках террористов. Я должен был немедленно заявить о случившемся в милицию. Но вокруг не было никого! Ни одна машина не проезжала по шоссе… Я поднялся и двинулся в сторону города. Вскоре мне попался столб с указателем километров. Всего десять!

— Да, ситуация аховая, но для сценария боевика сойдет. Дикость, варварство, бандитизм. Клады золотых слитков и море шампанского. Красотки разных мастей, коммунисты, шахматисты…

— Ничего не пропустил, умник… — Арчи снова взялся за спиртное, разлив по бокалом джин с тоником. — В конце концов по автобану проехала пара машин. Но, увидав полураздетого человека, машущего руками, они, отчаянно гудя, проносились мимо. Я был в панике. Шпионам не место в России…

Услышав шум автомобиля за поворотом, я предпринял последнюю попытку — лег поперек дороги и сложил на груди руки… Ты же не знаешь, что ночью по шоссе в их курортных местах ездят только пьяные, которые и слона не заметят. Моя жизнь зависела от степени опьянения водителя.

Это оказался огромный пыльный самосвал, везущий щебень. Шофер опасливо склонился надо мной. Я сунул ему под нос паспорт и сказал: «Шпион, полиция. Большое спасибо»… Черт! Позже я таки выучил по-русски еще несколько фраз. Тебе придется их вызубрить. Это вроде пароля: скажешь «блин», «мать твою так» и — вроде свой парень.

— Не понял… ты полагаешь, что мне придется общаться с русскими? Да в чем вообще состоит проблема?

Арчи развел руками:

— Хочу разбогатеть на старости лет. Мне семьдесят четыре, я чувствую себя бодрячком. Сил полно, и ощущение такое, что умирать рано. Кто-то меня здорово надул, и прямо руки чешутся разобраться. А иногда… Иногда мне кажется, что жизнь кончается, и я боюсь не успеть. Не успеть хапнуть свой куш и умыть кого следует.

— Так… — Сид с трудом улавливал суть беседы. Несмотря на выпитый кофе, или, вернее, благодаря ему, парня неудержимо клонило в сон. — Постой, ты не закончил о своих приключениях. Лег, значит, под грузовик и назвал себя шпионом…

— Это был единственный умный шаг за весь визит в СССР. Американец без штанов был доставлен в милицию, где провел остаток ночи, рассказывая разным людям про ужин в «Ауле» и нападение банды. Они даже нашли человека, говорившего по-английски. Его, видимо, подняли с постели. Это был гид из «Интуриста». И я все основательно живописал, подчеркивая, что в руки бандитов попал товарищ Паламарчук, болгары и дочь московского замминистра Решетова.

Мне принесли тренировочный костюм, вокруг забегали заспанные, но, видно, важные люди. В «Аул» были направлены полицейские, и часов в шесть утра мы получили сообщение, что они обнаружили поблизости от ресторана группу отдыхающих «Спутника» во главе с директором. В полной сохранности. Но Паламарчук и певица Анжела пропали! Милиция побывала у Черного камня и ничего, кроме остатков нашего пиршества, не обнаружила. Опустел и известный мне сарай…

Весьма серьезный человек в штатском настойчиво посоветовал американскому товарищу отбыть на родину, уверяя, что органы местной власти разберутся в неприятном инциденте сами.