Инь-Тай глубоко вздохнул.

– Конечно, скучаю!

– В таком случае, нам следует оставить животных и вернуться к людям! – решительно произнес Гун.

– Но как мы это сделаем, коль скоро мы – мартышки? – удивился Инь-Тай.

– Мы подберемся к золотым рыбкам с иероглифом желаний и попробуем прочитать его, чтобы вернуть себе человеческое обличье! – объявил Гун. – Уверен, у нас это получится!

И две мартышки отделились от бесчинствующей стаи и стали разыскивать хрустальный шар. Они обошли всю пагоду, заглянули повсюду, но везде их ждало ужасное разочарование. Шара с волшебными рыбками здесь не оказалось.

– Где же он? – бормотал Гун.

– Должно быть, Конану удалось похитить его, – предположил Инь-Тай.

– Либо его унес с собой учитель Тин-Фу, – добавил Гун.

И они, убитые печалью, ушли в лес, чтобы отыскать там учителя Тин-Фу и попробовать выведать у него – где находятся волшебные рыбки.

Учитель Тин-Фу обнаружился на склоне горы совсем недалеко от пагоды. Он сидел на куче опавших листьев и рассматривал нескольких жучков. Жучки ползали по земле, явно преследуя некие цели. Учитель пытался постичь – какие.

Когда перед ним возникли две обезьяны, он поднял на них печальные глаза.

– Полагаю, вы – те самые дураки, что разлили масло в моей пагоде? – спросил их учитель Тин-Фу.

Обезьяны закивали головами и принялись верещать на разные лады, то вскидывая руки, то хлопая ладонями по земле и подскакивая.

– Да, это вы, нет сомнений, – заключил Тин-Фу. – Хотел бы я превратить вас обратно в людей. Так вы принесете ощутимо меньше вреда.

Обезьяны изобразили неописуемый восторг. От их ликующих воплей у Тин-Фу заложило уши, и он поднес к вискам ладони, чтобы спастись от шума.

– Нет, нет, ведите себя потише, иначе я не стану разговаривать с вами! – воскликнул Тин-Фу. – Глупые обезьяны. Вы разгромили мою чудесную пагоду! Вероятно, вы желали отомстить мне? Какое глупое желание! Поверьте мне, я – великий мститель. Я взял себе в союзники время и мудрость, и мой враг мертв, а мои желания исполнились.

Обезьянки выразили глубокую озабоченность. Одна из них даже попыталась изобразить на земле

– Да, да, вы хотели бы знать, где мои волшебные золотые рыбки! – продолжал Тин-Фу. – Но спросим себя, для чего нам эти золотые рыбки? Для того, чтобы исполнять наши ничтожные, глупые, опасные желания? Это приносит вред! Не следует пользоваться рыбками для исполнения желаний! Терпение и самосовершенствование – вот истинный путь. Всякий раз, когда я пытался ускорить ход событий, прибегая к волшебству, происходило нечто неприятное, имеющее печальные последствия. Итак, глупые обезьяны, садитесь на землю и займитесь созерцанием.

«Конечно, созерцание не превратит их обратно в людей, – размышлял про себя Тин-Фу, – однако утихомирит, по крайней мере, на некоторое время. А я пока придумаю, как мне поступить с ними дальше…»

Обезьянки послушно уселись, обхватили себя длинными руками и насупились. Время от времени они принимались искать на себе насекомых, и тогда их сосредоточенность делалась особенно углубленной. Тин-Фу вновь погрузился в свои невеселые мысли. Ему казалось, что он потерпел полное поражение. Теперь весь Кхитай будет над ним смеяться. Великий учитель, овладевший тайной иероглифа желаний, стал жертвой стаи рассвирепевших мартышек! Ученики больше не станут уважать его. Они оправятся от своих ран и покинут Тин-Фу. Пагода обветшает, некому будет чинить ее и ухаживать за ней. О, это ужасно! Это очень печально. Возможно, следует совершить самоубийство?

Во власти таких мыслей Тин-Фу провел еще несколько часов.