— Каким же это чином? — заинтересовался Шибаев.

— Элементарно! Пишешь на зеркале слово… в смысле, формулируешь в одном слове вопрос, заворачиваешь в полотенце и кладешь под подушку.

— Будешь? — Шибаев взялся за бутылку.

— Немножко, — сказал Алик, подумав. — Чуть-чуть. Хватит! — Он замахал руками.

— За магию!

— Ты же в нее не веришь! — обличил Алик. — А если напишешь слово, то приснится вещий сон, а в нем — ответ на твой вопрос.

Они выпили.

— Например, ты в тупике и спрашиваешь, кто убийца. — Алик, страшно сморщившись, отставил рюмку. — Пишешь на зеркале: «Убийца». И вопросительный знак. И тут тебе вещий сон! Вуаля.

— А нераскрытые убийства тоже?

— Ну… наверное. Какая разница?

— Дрючин, может, хватит херней заниматься? Какие-то бабские разговоры, один перевод продукта, — он кивнул на бутылку. — Давай лучше о политике или о…

— То есть ты утверждаешь, что магии не существует? — перебил Алик. — Да вся история человечества — одна сплошная магия! Шаманы, волхвы, жрецы… Думаешь, напрасно? Сколько опыта накоплено! А проклятия? А вуду? А зомби?

— Вуду… — повторил Шибаев, задумчиво рассматривая взволнованного Алика. — Думаешь?

— Господи, конечно! Мы же ничего об этом не знаем! А между тем оно существует. Ты даже себе не представляешь, Ши-Бон, как оно на каждом шагу вторгается в нашу жизнь! Возьми, к примеру…

Алик говорил увлеченно, размахивал руками, таращил глаза и вздергивал брови. Шибаев смотрел на его подвижное лицо, но не слышал ни слова, вспоминая новую клиентку…

— Надеюсь, все, о чем мы будем говорить, останется между нами? — спросила она. — Нашу семью знают в городе.

— Я вас слушаю, — сказал Шибаев. — Как вас зовут?

— Елена Федоровна. Две недели назад, ночью второго августа, умерла моя сестра… — Она замолчала. Шибаев думал, что она расплачется, но ошибся. — Понимаете, мне не с кем поговорить. Мой зять Володя… Борисенко Владимир Андреевич, хороший человек, но очень… Как бы это сказать? Приземленный, реалист. Правда, я тоже. Я директор гимназии. Мы никогда раньше не имели дела с полицией, понимаете?

— Вы подозреваете, что вашу сестру…

— Нет. Не думаю. Инга в последнее время была слегка не в себе.

— Инга? — Шибаев вздрогнул. — Вашу сестру звали Инга?

— Да. Инга. Между нами разница почти в пятнадцать лет, я была старшей, за все в ответе, училась, делала карьеру. А она младшая, любимая, поздний ребенок. В семье достаток, ни в чем отказа не было. Двенадцать лет назад сестра вышла замуж за директора одного из наших филиалов Володю Борисенко — у нас мебельный бизнес. Ей тогда было восемнадцать, ему за тридцать. Не работала, не училась, сидела дома. Болтовня по телефону, спа-салоны, пробежки по магазинам, такие же праздные подружки. Абсолютно дикие диеты, фитнес, рестораны. Детей не хотела. Какие дети? О чем вы? А жить когда? Володя занят расширением бизнеса, отец после смерти мамы отошел от дел и уехал в Хорватию, к другу. Инга стала попивать. Безделье и деньги до добра не доводят. Мы встречались нечасто, как правило, на праздники, дни рождения и Новый год. Она меня избегала, называла «училкой», кричала, что я ничего в жизни не понимаю, даже замуж не вышла. А в последние две-три недели вдруг стала звонить чуть не каждый день и рассказывать, что у них в доме что-то происходит.