Руслан расхохотался. Видимо, пришлась ему по душе шутка главного советчика. Еще больше — изумление на лице Серегина при виде Столярова. Любил босс обманывать окружающих, наслаждаясь обманом, как голодный обильным обедом

 — Думаешь, менты заявились, да? — захлебывался он смехом, тыча пальцем-сосиской в Серегина. — А этот мент, понимаешь, в одной упряжке с тобой бегает!

 Столяров хмуро кивнул. Можно не объяснять, он и без объяснений все понял. Понял и в очередной раз поразился невероятной хитрости босса.

 — А ты, Петя, поверил моим басням про Столяра, да? Ничего, мол, он не знает, ничего не ведает, вкалывает в своем сервисе и — все! А Столяр, между прочим, первый мой советчик и наилучший кунак… Понимаешь теперь, да? Вот и налет на дачу Коломина он подготовил.

 Пришла очередь Серегину веселить босса. Он растерянно пожал плечами, нерешительно заулыбался. Дескать, талантище ты, Руслан, тебя самому хитрому человеку не перехитрить.

 А Руслан, отхохотавшись, нахмуртлся

 — Где же девка? — опять заорал он так, что на столике задребезжали рюмки и фужеры. — Не потерплю, понимаете, чтоб один из моих кунаков остался без девки!

 В проеме выросла широкобедрая женщина с такими грудями, что босс вытаращил глаза и восхищенно заохал. Негритянка призывно повертела задом и вопросительно уставилась на хозяина. Кому из гостей она предназначена, кого ублажать?

 — — Не нужно, Руслан, — вторично отказался от предложенного «угощения» Столяров. — Я — пас. На душе тревожно, проверю охрану… А вы балуйтесь.

 Тревожно? Короткое словечко будто окатило босса лавиной холодной воды. Он сразу отрезвел, впился цепким взглядом в советчика.

 — Брезгуешь, падло, да? Моими девками брезгуешь? Моим коньяком брезгуешь?… Или что случилось? Говори!

 Слово «говори» походило на резкий удар бича. Не подчиниться нельзя — равносильно самоубийству.

 — Пока ничего не случилось, — нисколько не испугался Столяров. — Мамеда нет, забалдеем с тобой, охрана слиняет… Мало ли что может произойти? Лучше мне часика два погулять… Да ты не волнуйся, я вас с подполковником не только догоню, но и перегоню!

 Руслан немного успокоился. Одну за другой выпил две рюмки. Показалось — мало, налил фужер. Повернулся к стоящей в ожидании негритянке. Прижмурился на голые ее груди.

 — Новенькая? Не пробовал? Иди ко мне, пожалуйста, красавица. Приласкай несчастного, пьяненького… А ты, — икнул он, глядя на японку, — брысь на место, в кошатницу. Петенька, понимаешь, полюбил блондиночку, я побалуюсь с негритянкой…

 Японка послушно выскользнула из комнаты.

 Столяров ушел.

 Негритянка села на колени к Руслану, поднесла к его рту сосок груди, заворковала-запела. Дурашливо посмеиваясь, босс принялся жевать черную грудь, изображать голодного младенца.

 Блондинка принялась раздевать Серегина. Не торопясь, со знанием дела. И он, обычно отказывающий руслановским девочкам в праве раздевать себя, вдруг покорился опытным пальчикам, расстегивающим пуговицы, молнии, пояс…

 Руслан что-то кричал, кому-то грозил. Девицы обнимали мужчин, вливали в них коньяк.

 — Молодцы, потаскухи! Классные девки! Обмоемся в бассейне и попробуем вас… Не в комнатах — здесь, на полу. Нам, понимаешь, стесняться некого! Давай, кунак, трахнем шалашовок при полном свете.

 Шатаясь и для устойчивости хватаясь за стены и мебель, он опрокинул на пол завизжавшую негритянку. Визжала та не от страха — просто так положено, принято.