Она продиктовала адрес.

—   Хорошо, хорошо... — бормотал он. — Толь­ко не волнуйся, дорогая. Я обязательно что-ни­будь придумаю.

—   И побыстрей, — сказала она — Если не хо­чешь меня потерять...

<style name="110">7

—   Гоша! — хрипел Кадуев по телефону. — Ну что тебе стоит? Прими нашу веру, и я все для тебя сделаю! Всем ты мне нравишься, ты мужчина, ты умница...

—   Да, я не баба, — согласился Гоша. — Поэ­тому хватит талдычить мне комплименты. Говори дело: ты ухлопал Мансурова?

—   Гоша, это не телефонный разговор.

—  Не я его затеял, — сказал Гоша, поглядывая на часы. — Ну все, скоро спутник уйдет. Он еще жив?

—   Жив. С ним бельгийские врачи, аппарат искусственного дыхания... Может выжить. А ох­рана знаешь какая?

—   Не прорваться? — усмехнулся Гоша.

—   Ай, не о том мы с тобой говорим, доро­гой! — воскликнул Кадуев.

—    Поздновато ты решил сменить хозяина, — заметил Гоша. — Раньше надо было думать.

—    Запомни, дорогой! У меня нет и не будет хозяев. Русские таких, как я, называют отморо­женными, ты понял, да? Союзником могу быть, но не холуем. Пока ты мне нужен, я с тобой. Это запомни. Я...

—  Ладно, заканчиваем... — оборвал его Го­ша. — Это все, что ты хотел мне сказать?

—    Гоша... я отдам тебе архивы. Найду и отдам! Только найди мне этого русского, кто такой, по­чему сидит в Баку, почему преследует меня по пятам, почему вмешивается в мои дела?

—  Архивы у Мансурова, если не ошибаюсь? — спросил Гоша.

—   Да. Но Мансуров не жилец, считай калека, если выживет.

—   Так вот возьми у него архивы, если он такой слабый. Тогда поговорим. А сейчас закан­чиваем.

И отключил аппарат. Посмотрел на сидящего перед ним Артема, здешнего вора в законе.

—   Слыхал? — спросил Гоша. — Ни на кого нельзя положиться. Не с кем дела иметь.

—  Ты присылал к нам сюда своего киллера? — спросил Артем.

—    Кто это тебе сказал? — спросил Гоша, на­ливая себе и гостю водки.

—   Мне никто ничего не говорил. Я сам все знаю.

—   Не понимаю, о чем ты, — поднял брови Гоша. — Ты пей, потом поговорим.

—   Потом ты скажешь, что был пьяный и ни­чего не помнишь.

—   Ах, это... — протянул Гоша. — Ты про Со­ловья? Ну какой он киллер, Артюша? Он только хотел разузнать, кто чем дышит в мое отсутствие.

—   Уже говорил, и не раз — не смей называть меня Артюшей, — капризно заныл Артем.

—    Все понял. — Гоша выставил перед собой ладони. — Извини. Забываюсь... Так не будешь пить? А я выпью.

И опрокинул в себя полную рюмку. Артем мрачно, не мигая, смотрел на него.

—   Что ты собираешься делать с Томилой? — спросил он, дождавшись, когда Гоша прожует маринованный масленок.

—   А что с ним делать, если он ни в чем не хочет признаваться, пусть пока... И потом, воз­вращаясь к сказанному, подумай сам, на хрена мне этот Соловей, когда у меня есть Тимур?

—   А меня за собой уже не числишь? — спро­сил Артем.

—    Вот что, Артюша, то есть Артем, — шумно вздохнул Гоша, откинувшись от стола.