Я заикнулся о том, что мне, возможно, понадобится их помощь с целью возбуждения иска в связи с несчастным случаем.

 — С удовольствием, — сказали они и пообещали связаться с полицией в Ипсуиче. А пока — всего хорошего.

 Я положил трубку, чувствуя нарастающее смятение. Эта контора, как и любая другая, может по инерции проработать еще недели две, может быть, даже четыре, а потом... Потом я вернусь к своим лошадям, буду тренироваться, готовиться к скачкам.

 «Нужно найти менеджера», — подумал я, весьма смутно представляя, как и где начать эти поиски. Наморщив от волнения лоб, Аннет Эдамс спросила, можно ли убраться в кабинете мистера Фрэнклина. Я сказал «да» и про себя отметил, что ее нерешительность может разорить компанию.

 — Не мог бы кто-нибудь, — спросил я вслух, обращаясь ко всем сразу, — спуститься во двор и сказать сидящему в моей машине человеку, что я пробуду здесь еще часа два-три?

 Джун с озаренным улыбкой лицом вновь выскользнула за дверь и, вскоре вернувшись, сообщила, что «человек» запрет машину, сходит куда-нибудь пообедать, вернется и будет ждать.

 — Неужели он сказал все это? — поинтересовался я.

 Джун рассмеялась.

 — На самом деле он сказал лишь: «Ладно. Перекушу» — и куда-то утопал.

 Уходя на обед, она спросила, не принести ли мне сандвич, и я, приятно удивившись, с благодарностью согласился.

 — У вас, наверное, болит нога, — озабоченно сказала она.

 — Гм...

 — Вам надо положить ее на стул.

 Джун принесла мне обещанный сандвич и, кладя его передо мной, наблюдала с материнской заботой, как я поднял и опустил ногу, куда она советовала. «Ей, должно быть, не больше двадцати», — подумал я.

 В дальнем углу комнаты возле компьютера зазвонил телефон, и Джун подошла к нему.

 — Да, сэр, у нас все есть. Да, сэр; сколько вы хотите и какого размера? Сто овальных, двенадцать на десять миллиметров... да... да... да...

 Она быстро заложила длинный заказ в компьютер, ничего не записывая, в отличие от Аннет.

 — Да, сэр, они будут отправлены сегодня. Условия, естественно, те же.

 Положив трубку, она сделала копию заказа и положила ее в мелкую проволочную корзинку. Почти одновременно с характерным звуком заработал факс и вскоре с верещанием отключился. Она оторвала появившийся листок бумаги, тоже ввела информацию в компьютер и, сделав распечатку, положила ее в ту же корзинку.

 — Вы все заказы выполняете в тот же день? — поинтересовался я.

 — Конечно, если это возможно. Но уж в течение двадцати четырех часов — наверняка. Мистер Фрэнклин говорит, что быстрота — залог успеха в бизнесе. Я помню, как он вечерами оставался здесь один, занимаясь отправкой заказов, когда мы зашивались.

 Джун неожиданно вспомнила, что его больше нет. К этому трудно было сразу привыкнуть. Как и раньше, у нее на глаза невольно навернулись слезы, она смотрела на меня сквозь них, и от этого ее голубые глаза казались огромными.

 — Его невозможно было не любить, — сказала она. — Я имею в виду, с ним было так приятно работать.

 Я даже почувствовал какую-то ревность от того, что она знала Гревила лучше, чем я, но это была моя собственная вина. И вновь оставалось только сожалеть; я остро ощутил горечь утраты.

 Подошедшая Аннет сообщила о том, что она уже почти закончила уборку в кабинете мистера Фрэнклина, и я перешел туда, чтобы сделать еще несколько телефонных звонков в относительном уединении.