— Угадай, кто? — прошептала она.

 — Эти прелестные ручки могут принадлежать только моей маленькой принцессе.

 — Ах, Брюс, тебя не проведешь, — рассмеялась она.

 Брюс обернулся с явным намерением ее обнять, но увидев ее в форме, поморщился.

 Джессика смутилась, заметив, как изменилось его лицо.

 — Что случилось, дорогой?

 — С какой стати этот костюм? — нахмурившись, спросил Брюс.

 — Что у тебя со зрением, Брюс? Это форма болельщиков. Она только что из стирки. Как я тебе в ней нравлюсь? Мне хочется выглядеть сегодня как можно лучше. Ведь сегодня матч, а сейчас еще; сбор болельщиков.

 Не успела Джессика закончить фразу, как вдруг почувствовала — что-то она говорит не то. — В чем дело? Ты разве никогда не видел этой формы?

 — А кто сказал, что ты пойдешь смотреть игру? Джессика не поверила своим ушам.

 — Это же главный матч сезона. Конечно, я на него пойду.

 — А почему я только сейчас об этом узнал? Джессика не могла взять в толк, что так разозлило Брюса.

 — Я-я просто не подумала об этом. Ты ведь знаешь, что я в команде болельщиков. Значит, я должна быть на стадионе. Я не сомневалась, что ты это знаешь.

 — Напрасно не сомневалась, девочка, — резко сказал Брюс. — У меня другие планы. Я хотел вечером поехать с тобой на пляж.

 — А как же матч?

 — Я не люблю футбол. Если ты хочешь, чтобы нам было хорошо, найди предлог увильнуть от матча.

 Он твердо положил ей руку на плечо.

 — Ответь мне, девочка, кто победит в борьбе за тебя? Я или компания девиц с толстыми ляжками в коротеньких юбочках?

 Брюс смотрел на нее жестко, неприязненно. Джессика расстроилась и, пригладив волосы, сказала:

 — Ладно, пусть будет как ты хочешь… На утренний сбор Джессика пошла, но с урока английского отпросилась, сославшись на страшную головную боль. На большой перемене Джес подошла к Лиле Фаулер и сказала, что у нее очень болит желудок. А на последней перемене, увидев Кару Уокер, расплакалась — у нее так болит голова и желудок, что она не высидит и первого тайма. К семи часам вечера, однако, все ее болезни как рукой сняло. Она уже оделась и ждала только, когда Брюс заедет за ней.

 А через несколько дней в редакцию «Оракула», как ураган, ворвалась Кара. Как бы не заметив, что Элизабет беседует о чем-то с куратором газеты мистером Коллинзом, она сходу заявила:

 — Твоя сестра не в себе!

 Элизабет растерянно посмотрела на мистера Коллинза. Он встал и, кивнув ей, вышел, оставив девушек наедине.

 Лиз предложила Каре стул, но та как будто не слышала приглашения.

 — Кто же вывел ее из себя? — спросила Элизабет.

 — Никто не вывел. Она просто не в себе. Знаешь, что она только что заявила? Что уходит из команды болельщиков.

 Элизабет чуть не лишилась дара речи.

 — Первый раз слышу. А она хоть объяснила почему?

 — Сказала, что ей это надоело, — пожала плечами Кара. — Наверное, правда надоело. Она пропустила почти все последние репетиции. Но, если хочешь знать мое мнение, это Брюс на нее так влияет.

 — Я думаю, она просто боится его потерять, — предположила Элизабет. — На этой неделе они ни разу не встречались после школы. Вот она и старается угодить ему.

 — Слушай, Лиз, а ведь с этим пора кончать. Надо спасать Джессику от этого типа.