Я встала и пошла за ними, будто во сне. Стояла духота, свет горел тускло. Когда Ахмед коснулся моей руки, непроизвольно отдернула ее.

Что-то меня настораживало, но я никак не могла понять что. Дурные предчувствия не покидали меня.

— Знаете, Долина царей, возможно, самое легендарное место на земле, — рассказывал Пол Джелкс, пока мы тряслись в «лендровере» по грунтовым дорогам. Марк Спенсер сидел за рулем, Пол — рядом с ним. Я уселась на заднем сиденье между доктором Эймсом и Ахмедом Рашидом. — Веками Долина царей была излюбленным романтическим местом. Греки и римляне первыми начали писать и рисовать на стенах в общественных местах, а средневековые монахи устраивали жилища в заброшенных гробницах. Век Просвещения дал нам философов, а викторианские археологи считали это место чем-то вроде Диснейленда. Однако только наш век принес величайшие открытия, а сколько их еще предстоит сделать!

Я закрыла глаза и откашлялась. В машине было душно и нестерпимо пахло потом. Мне хотелось остаться в лагере и дождаться Адели, но Ахмед почему-то считал, что будет лучше, если я поеду с ним. Это меня не слишком обрадовало.

— Тысячелетиями древние египтяне строили гробницы, а над ними или рядом устанавливали погребальные часовни, чтобы душа могла легко перенестись туда, — продолжал Пол. — Однако часовни в то же время указывали путь к месту гробниц. Поскольку часовня должна была находиться при гробнице, то последние почти всегда находили, а потом грабили.

При фараонах восемнадцатой династии стали проводить захоронения не на восточной, а этой стороне горы, где покоятся Хатшепсут и династия Рамсесов. С часовнями было покончено. После этого гробницы стало не так-то легко обнаружить.

Я не поняла, кому он это рассказывает, ибо Марк Спенсер, Вилбур Эймс и Ахмед Рашид все это знали, а я почти не слушала. Тем не менее, он не умолкал.

— К сожалению, даже это не помогло, поскольку сложные лабиринты и ловушки не помешали ворам разграбить гробницы дочиста, так что после фараонов двадцатой династии здесь больше уже никого не хоронили. Много гробниц находятся в Долине царей и почти все из них оказались пустыми, за исключением этой и Тутанхамона.

Ветер уносил его голос. Я чувствовала опустошенность и странное безразличие. Мы вторглись в пространство, где царила вечность, где остановилось время, где то, что было вчерашним днем, продолжало оставаться сегодняшним и будет неизменным завтра. В общем, вторглись в вечность…

От пыли не было спасения, жара становилась невыносимой. «Лендровер» включил привод на четыре колеса и начал взбираться по крутой тропе.

— Разумеется, мистер Рашид, — сказал Пол, повернувшись к нам, — днем я сюда приезжаю впервые. Мы всегда работали ночью.

Я понятия не имела, куда мы едем, но мне хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Оглянувшись назад, я увидела исчезавшую долину, входы в гробницы, подобные маленьким черным углублениям, становились все меньше, удаляясь от нас.

— Лидия, вон та вершина в форме пирамиды самая высокая среди Фивейских гор и называется Западным пиком. Считается, что там жила страшная богиня-змея Меритсегер , или «Любящая молчание». Окружающие нас горы священны и полны тайн.

Мне эти горы казались бесплодными и бесконечными. Под палящим солнцем у крутых зазубренных скал лежали только кучи камней, не было видно ни травинки. Когда машина подскочила на куске бревна и понеслась вниз, я вскрикнула.

— Держись, Лидия. Здесь очень неровная местность, и, скорее всего, по этой причине царь Тетеф выбрал себе такое место упокоения. Здесь нет высохших русел рек или горных проходов. Чтобы добраться сюда, надо быть опытным альпинистом и отчаянным человеком.

— Одному господу известно, как им удавалось строить пирамиды, — добавил Марк.