|
Это гораздо интереснее. Приглядись повнимательнее, не пожалеешь. Перекатываюсь на спину, гляжу в зенит и вокруг. Серое здесь все, серенькое. Пусто и ровно, как на огромном хорошо асфальтированном поле, только не асфальт это, а уж не знаю что, не встречал такого материала. Горизонта нет. Почему я не заметил сразу, его ведь в принципе нет! Поверхность, на которой мы лежим, как пластуны под обстрелом, плавно загибается вверх справа и слева от меня, переходя в подобие вогнутых стен и далее — в «потолок», а спереди и сзади от меня поверхность плоская, уходит без загиба чуть ли не в бесконечность. И вот еще что интересно: прямо над нами в «небе» тянется широкая полоса, тоже серая, но чуть темнее фона и с хорошо различимыми границами. Был бы воздух прозрачнее, я бы разглядел лучше, но и то, что я сейчас вижу, — пугает до дрожи. Всю жизнь предпочитал иметь дело с понятными опасностями. Как насчет радиации? По сравнению с Зоной дозиметр показывает здесь самую ерунду — мою собственную радиоактивность. Высоковата она, конечно, врач бы встревожился, ну а сталкеры на это поплевывают. А местного фона то ли вовсе нет, то ли он низок. Вроде и неплохо, но уж больно непривычно, а непривычное пугает. А что ПДА? Молчит мой комп, он же связное устройство. Заряд батареи, правда, на исходе, но программы работают, файлы на месте — нет только связи. Отрезало. Спокойно, спокойно… Брось дрожать. Возьми себя в руки, сталкер Чемодан. Вычет умный, он объяснит. — Ну и что это такое, по-твоему? — спрашиваю я его. — Не узнал? — Вычет доволен: пробил его звездный час. — Да это же самая обыкновенная бутылка Клейна! — Бутылка чего? — Ты что, не в курсе? Хм, тогда на пальцах… Что такое лист Мебиуса — знаешь? — Слыхал. — Лента с односторонней поверхностью. Но у ленты есть края. Бутылка Клейна также является односторонней поверхностью, но краев не имеет. Понимаешь? Ладно, будет свободное время — я тебе нарисую… Суть в том, что мы попали в мир, где число пространственных измерений равно не трем, как у нас, а четырем. При этом мы остались трехмерными существами и видим бутылку Клейна в трехмерной проекции, а в ней она пересекает сама себя. Понимаешь? Приглядись как следует — вон там оно, по-моему, пересечение… Гляжу куда сказано. Нет, ничего не понимаю. — Ну и что? — Как что? — Вычет искренне недоумевает. — Мы хотя бы поняли, куда попали! Терпение с ним нужно все-таки адское. Когда-нибудь он у меня в очередной раз допросится по шее — и получит. Не со зла, а просто для вразумления. — Ну попали… Ты дальше, дальше говори! Ладно, допустим, мы в бутылке Клейста… — Клейна. — Наплевать. Как нам из этой бутылки выбраться, вот что ты мне скажи! Глава 12. Чет, нечет и вычет — Не знаю. — Вычет нисколько не обескуражен. — Тогда молчи в тряпочку! Хвоста вон зацепило, перевязать надо. |
