— И что теперь? Просто выбросить? — спросила я грустно. Тон получился, как у ребенка, которого заставляли избавиться от любимой сломанной игрушки.

— Нет, — по лицу Квентина прошла тень. — Списанных роботов доставляют на склады компании-производителя и тестируют, чтобы понять причину поломки и выявить слабые места. Симу нельзя туда. Это чревато. Для нас. Придется придумать иной способ избавиться от его… э-э-э… останков.

Я отвернулась. Квентин говорил о прислужнике слишком черство, будто сам не машина. Будто не жалел уничтоженного робота. Может, он прятал чувства, потому что представлял себя на полу гостиной? Или же считал, что между ним и Симом пропасть?

Но вслух я спросила о другом. О главном.

— Почему кольцо сработало? Я не говорила «сотрись». Так и задумано, да?

Вопрос дался непросто. Я поняла замысел Квентина, едва «погиб» прислужник. Но хотела услышать объяснение. Признание.

— Да, — ответил напарник после паузы. — Кольцо запрограммировано срабатывать, если рядом с тобой окажется глюкнувший робот. Правда, отреагировало оно явно с опозданием. Надо подправить.

— Но почему?

— Релия, ты знаешь ответ. Я боялся, тебе не хватит духа уничтожить меня. Даже если сама окажешься в смертельной опасности. Надеюсь, сегодняшнее утро покончит с сомнениями. Безобидный Сим едва тебя не задушил. Только представь, на что способен я.

Квентин говорил дело, умом я это понимала. Но душа протестовала. Он лишил меня права выбора, превратив в потенциального убийцу. Своего личного убийцу.

Робот угадал мое состояние. И сделал то, что окончательно выбило из колеи. Обнял сзади и крепко прижал к себе.

— Не злись, — шепнул в ухо. — Это правильное решение. Так надо.

Меня обдала волна жара. Не от злости. Совершенно по иному поводу. Он никогда не был так близко. Так… по-настоящему. Словно мы не сообщники или напарники, а…

— Извини, — Квентин отстранился так же внезапно.

Конечно, он же угодник. «Почувствовал» моё состояние. Нервозность и легкое возбуждение.

— Что будем делать с Виттой? — спросила я, возвращая нас обоих к насущной проблеме и отчаянно борясь со стыдом.

Не хватало еще, чтобы робот решил, что это не просто глупая реакция на его прикосновение, а осознанное желание. Ведь это сработали рефлексы. Так?

— Не знаю, — Квентин сел на кровать, и я вновь занервничала, за что мысленно отругала себя. — Сегодня Витта перешла черту и дала понять, что готова на многое. Это плохо. Чего она, кстати, от тебя хотела? До того, как натравила прислужника?

Я объяснила. Всё. Как притворялась богатой дурочкой, пускающей слюни из-за помощника-иностранца. И, разумеется, о предложении выставить его взашей.

— Всё вышло из-под контроля, — проворчала я, не глядя Квентину в глаза. — Витта сама заигралась. Хотела припугнуть меня, но вошла во вкус, как охотник, загнавший жертву в угол. Жаль только, что я отказалась быть жертвой. Твоя блондиночка поняла, что я не беспомощная дурочка, как притворялась.

Квентин скривился.

— Она не моя, — отчеканил он жестко. — Больше нет. А твое поведение не играет роли. Витта поняла о нас гораздо больше. Она знает, что нам известна правда о ней и ее устройстве, встроенном в личный экран. И что я подстраховал нас обоих.

— Обоих? — переспросила я.