Хаос на пиратском судне враз прекратился. Дарни вышел из группы матросов и сбежал по трапу, держа перед собой обнаженный меч. С трясущейся головой, раскинув руки, он помчался по причалу, и испуганные рыбаки отскакивали с его пути. Не обращая на них внимания, агент то обшаривал глазами толпу — кого бы законно усмирить, то поглядывал вниз, на воду, не видно ли где тех, кто упал или спрыгнул.

— Дарни, сюда! — Планир не повышал голоса, но воин, очевидно, услышал его через гавань и направился в их сторону.

— Где эти ублюдки? — прорычал он, лицо алое, орошенное потом, словно на дворе вовсе не зима. — Я им все кишки выпущу!

— С этим успеется. — Озабоченно нахмуренный, Планир встал на колени рядом с Казуелом. — Дай посмотреть.

Придерживая рукой повязку, он осторожно, стараясь не задеть костяную рукоятку ножа, развязал кушак, быстро взглянул под промокшее полотно и снова затянул его.

— Нам нужен хирург, и немедленно, — мрачно произнес он.

— Свяжись с Хадрумалом, — настаивал Дарни. — Поговори с теми, кто работал с Джерисом, они изучали целительство.

Планир посмотрел на Аллин, которая свертывала еще одну подушечку из оторванного полотна.

— А ты молодец.

— Многому приходится учиться, когда глупые мужчины проводят половину лета, умирая в спорах из-за оград, — безрадостно молвила девушка, встав на колени, чтобы наложить новую повязку. — Как мы его понесем?

— Вот. — Дарни снял плащ, расстелил на земле. — Каждый возьмет по углу, и пойдем не спеша.

— Позвольте помочь. А что это с Казом?

Открыв затуманенные глаза, маг увидел эсквайра Камарла, выглядывающего из-за плеча Дарни; его мокрые волосы висели крысиными хвостами, по лицу стекали капли воды.

Казуел хотел что-то сказать, что-нибудь, последнее слово, но сумел выдавить лишь плачущий шепот.

— Скажите моей матери, что я ее люблю.

— Сам скажешь, я тебе не мальчик на побегушках, — пробурчал Дарни; его грубые слова не соответствовали той осторожности, с которой он перенес Казуела на толстую шерсть. — Хорошо, что плащ красный, Каз, но ты все равно сможешь оплатить этот проклятый счет за стирку.

— Где самый лучший хирург? — обратился Планир к Камарлу.

— Моллюсковый Холм, — подумав, ответил эсквайр. — Сюда.

— Проклятие! — Восклицание Отрика остановило их через пару неуклюжих шагов.

Проследив за его рукой, Аллин увидела, что уцелевшие матросы с пиратского корабля собрались вокруг поверженных врагов. В руках мелькали импровизированные дубинки, иной раз вспыхивало лезвие, сапоги били с дружной, ломающей кости решимостью. Одна группа матросов перекатила изорванный труп к краю причала и столкнула в пенистую воду, сбивающую мусор вокруг скользких деревянных свай.

— Сэдриновы потроха! — Верховный маг покачал головой. — Ну, они лишь копьеносцы, не так ли? — И, перехватив плащ одной рукой, указал направление. — Камарл, вон те двое, которые нам нужны. Найди, чем связать их.

Перекатившись вбок, Казуел не сдержал тихий стон.

— Ага, вижу.

Камарл отошел, и Казуел услышал, как он требует помощь командным тоном тормалинского аристократа.

— Ты и ты, те люди — преступники, держите их! Ты, принеси мне веревку, да поживее.