Вниз возвращаюсь спустя минут пятнадцать. Ева так и сидит на диване, причем на том же месте, выглядит какой то апатичной, что не есть хорошо для меня. Тут в гостиную входит горничная.

– Ян Александрович, все готово.

– Спасибо, Маша. Ну, – обращаюсь к дорогой гостье, – пора к столу.

И пока идем в столовую, я любуюсь этой куколкой. Правда, сейчас на ней многовато одежды – джинсы, черная водолазка, скрывшая все самое прекрасное – длинную шею, шикарную грудь, изящные руки. Но я то помню её без одежды. Как будет здорово оказаться с голой Красновой за столом, а потом уложить на этот самый стол, связать и сделать с ней что нибудь такое, отчего она еще долго будет дрожать, стонать и умолять повторить. Пожалуй, включу этот пункт в список. У нас будет много пунктов…

Когда садимся, велю прислуге покинуть столовую. А на ужин сегодня тушеная телятина с картофелем.

Я сам разливаю вино по бокалам.

– Приятного аппетита, – подаю бокал ей.

– Спасибо, – однако, желания есть или пить на милом личике не наблюдается. – Может, приступим? Мне, правда, надо домой.

– Охотно верю. Конспекты учить, портфельчик собирать.

– К работе готовиться.

– Ну да, – делаю глоток вина, но что то не проникаюсь вкусом, настроение не то. – Начнем. У меня к тебе будет деловое предложение, – отставляю бокал в сторону, как и горшочек с мясом. – Я хочу взять тебя на три месяца и готов платить по четыреста тысяч в месяц. Деньги будешь получать на счет еженедельно, то есть, по сотне. Это основная, скажем так, плата за твои труды. Помимо я всегда оставляю своим женщинам деньги на карманные расходы, для этого у тебя будет карта, ну или наличка, как удобнее. Если мне с тобой понравится, то по договору я имею право продлить нашу «игру» еще на месяц, с чем ты должна будешь согласиться. Если же не понравится, выплачу сумму за тот срок, который ты со мной отбыла и еще сверху триста штук в качестве компенсации морального ущерба. Все расходы, связанные с питанием, лечением на мне.

– Лечением, – и следует едкая ухмылка.

– Да, милая. Увы, люди временами болеют. Простуды и гриппы не за горами, как впрочем, и возможные случайные травмы.

– Случайные? – поворачивается ко мне.

– Мало ли, в душе на мокрой плитке поскользнешься. Или ноженьку подвернешь, а то и пальчик прищемишь дверью. Жизнь непредсказуема, опасности поджидают на каждом шагу.

– Я поняла.

– Хорошо, – и аж на душе теплеет от этих ее закатанных под лоб глаз. Кобылка с норовом, однозначно. – А условия? Обязанности, – произносит значительно тише.

– Это как раз самое интересное. Я человек настроения, потому у меня нет каких то конкретных предпочтений. Сегодня нравится одно, завтра другое. И обязанность моей барби воплощать в жизнь эти пожелания. Секс я люблю в разных его проявлениях, – отчего она дергается, сжимает в руке салфетку. Ох, как же мне нравится смущать ее, заставлять нервничать, – вагинальный, оральный, анальный, альтернативный, жесткий, с игрушками и без.

– Насколько жесткий? – резко замирает.

– Настолько, что у тебя останется масса впечатлений на полжизни вперед. Притом физически ты не пострадаешь. Я не перехожу границ дозволенного и не нарушаю законов.

– Не переходите границ дозволенного, как сказать.