И что делать? Подойти? Остаться стоять на месте? Или вообще сбежать? Правда, сейчас я кроме как стоять на месте ни на что больше не способна, ноги точно приросли к полу. А нелюдь продолжает ждать, причем видно, раздражается все сильней с каждой минутой простоя. Но ничего, раз приперся сюда лично, значит, самому надо, вот пусть и подходит. Я не собачонка. Попыталась ей стать, но, слава богу, одумалась.

В итоге Игнашевский сдается и довольно быстро преодолевает оставшееся между нами расстояние:

– Ну, привет, – нависает надо мной, накрывает своей тенью.

– Добрый вечер, – опускаю взгляд.

– Темечко красивое, спору нет, но я бы предпочел разговаривать не с ним.

– Что вам нужно? – и невольно отступаю. Слишком близко подошел, слишком давит. Тогда же набираюсь смелости и поднимаю голову.

– Как ты думаешь, что мне может быть нужно от тебя? – а губы искривляются в хищной ухмылке.

– Но я, кажется, передала ответ с вашим человеком.

– Идем в машину, обсудим твой ответ.

– Н нет, – мотаю головой, – не нужно ничего обсуждать. Переступив порог вашего дома, я совершила ошибку. И благодарю за то, что вы мне прямо там разъяснили, насколько сильно я ошиблась.

– Да брось, всего то отшлепал. Уверен, даже следов не осталось. Так что, не строй из себя неженку. Я ведь тебя вижу, – делает шаг ко мне, снова оказывается совсем рядом, – ты не дура, Краснова, – вдруг касается подбородка, сжимает его. – Если ты пришла от Лисецкого, то он наверняка тебе сказал, что я не делаю ничего без согласия женщины. Давай так, – замечаю, как его щеки становятся еще краснее, зрачки расширяются, превращая темно карие глаза в откровенно черные, – мы посетим какое нибудь милое заведение, где я тебе сделаю очень интересное предложение, от которого будет очень и очень сложно отказаться.

– А если я все же откажусь?

– В таком случае мы тихо мирно разойдемся каждый в свою сторону. Разве что скажи, – склоняется ко мне, – ты же еще не успела расстаться со своей девственностью?

– Неуместный вопрос, – едва справляюсь с дрожью в теле.

– Почему же? У меня дома ты была готова на всё, раздвинула ноги, позволила трогать себя. А тут всего лишь вопрос.

– Нет, не успела, – словно выплевываю.

– Очень хорошо. Так что? Идем?

– Какие гарантии, что вы не затащите меня в машину и не…

– И не трахну прямо там в особо жестокой форме? – а заметив мой почти животный страх, что поселился в глазах, аж расплывается довольной улыбкой. – Не переживай, не трахну. Первый раз и в машине, ну нет. Даже я на такое не пойду. Я не насильник, дорогуша. Женщины сами ко мне идут, сами предлагают свое тело, как и ты предложила. Или тебя так испугала порка? Что ж, признаюсь, слегка переусердствовал.

В ту же секунду в голове пролетает шальная мысль. Так, может вот он? Шанс! Шанс провернуть задуманное! Игнашевский сам пришел! Это уже третья возможность. Возможность отомстить ублюдку. Хотя, о чем я вообще думаю? Нет, нет и еще раз нет. Слишком опасно. Неужели избитая задница и униженное достоинство ничему не научили?

– Ладно, – вылетает само собой. – Я выслушаю вас.

– Умница. Тогда вперед, карета ждет.

Упырь Лисецкий, он же некогда знакомый сестры, который как раз подыскивает «кукол» для этого кукловода недоделанного, действительно сказал, что он ничего не делает с девушками до подписания договора.