Только бы получилось, подумал Дима и сжал холодный металл.

Спустя минут десять он открыл глаза и выпрямился. Все вышло просто идеально: с каждым разом использовать предмет становилось все проще. Оля сейчас сидит на бревне, давным-давно выброшенном штормом к самой опушке. Шершавое, выбеленное морем и солнцем дерево обвито лианами, и какой-то курчавый кустарник подступает с боков. Смутные, загадочные звуки джунглей за спиной: шелест листвы, звон цикад, редкий вскрик ночной птицы. Покой и тишина. Серебристые лунные блики мерцают в воде, пляж тоже кажется серебряным, и густо пахнет невидимыми в темноте цветами… Оле должно понравиться. Что она скажет себе, очнувшись в стороне от лагеря? Скорее всего, решит, что все-таки согласилась поговорить с ним вдали от лишних ушей.

Но не стоит тянуть — вдруг Оля вообразила, что просто гуляет, и сейчас уже возвращается в лагерь? Стараясь не привлекать к себе внимания, Дима попятился от костра.

— Ты куда? — насторожился Антон.

— Спать, — раздраженно бросил Дима.

— Врешь…

Дима пожал плечами и отвернулся. Вздрогнул, прислушиваясь. Почудилось — или действительно издалека донесся тихий крик? Дима огляделся — никто больше на звук не реагировал, и он решил, что ему показалось.

— Не нравится мне что-то, как ты по острову бродишь, — не успокаивался Антон.

Вот же репей… Антон уже встал и теперь загораживал Диме дорогу. Сбоку шумно задышал Кирилл.

— Что тебе не нравится — твои проблемы, — холодно ответил Дима. — Мне-то какое дело?

— А такое, что ты отрываешься от коллектива! — влез Кирилл.

От неожиданности Дима громко фыркнул. Из-за костра донесся тихий смешок Вовы — но вмешиваться он не собирался.

— Какой коллектив? — терпеливо спросил Дима. — Ты бредишь, что ли?

Кирилл неуверенно покосился на Антона и, видимо, почувствовал одобрение.

— Мы сюда все вместе приехали. А ты с самого начала на людей плюешь…

Дима не верил своим ушам. Последний раз он участвовал в подобном разговоре в средних классах школы — и искренне верил, что больше этого не повторится. И уж совершенно точно не ожидал таких упреков здесь.

— Конечно, это я плюю, — желчно проговорил он. — Это же я пытался у девчонок воду отобрать…

— А ты на Кирилла стрелки не переводи, — неожиданно вмешалась Ира. — Если мы тебе так не нравимся, то проваливай.

— Да не важно, кто кому нравится! — воскликнул Дима. — Это игра, правильно? Выигрывает один, и каждый играет за себя, о чем вы вообще?

— О том, что мы — группа, — ответил Кирилл. — А ты все время норовишь в сторону срулить. Так нельзя.

Дима потряс головой, прогоняя ощущение нереальности происходящего. Он чувствовал себя так, будто снова провалился в липкий, вязкий кошмар.

— А чего вы хотите? — спросил он. — Чтобы я с вами сидел, как привязанный?

— Да на фиг ты здесь сдался!

— А что тогда?

— А то, что нельзя так себя вести!

Все уже поднялись со своих мест, и лица, подсвеченные снизу пламенем костра, казались злобными масками.

— Бред какой-то… — проговорил Дима. — Вы же понимаете, что глупо сидеть у костра просто потому, что все сидят?

— А тебе быть таким, как все, религия не позволяет?

— Да я просто пытаюсь понять, чего вы хотите! — заорал Дима. — Должен быть в этом хоть какой-то здравый смысл?!

— Конечно, ты один у нас умный…

Диме захотелось схватиться за голову и взвыть от такой непрошибаемой глупости.