Мы выходим из беседки и идём по Набережной. Никто из собравшихся не оборачивается нам вслед, словно мы вдруг растворились в воздухе. Юра ныряет в узкую улочку, мы проходим несколько домов до перекрёстка и упираемся в пивной ларёк с длиннющей очередью.

— Подожди, я сейчас, — кивает он на круглый уличный столик, рассчитанный на стоячего человека.

Насчёт «сейчас» я сильно сомневаюсь. Но Юре действительно это удаётся. Очередь уважительно расступается, а на двух случайно затесавшихся курортников сурово шикают, чтобы те не возмущались.

Главный картёжник Массандровского пляжа и окрестностей возвращается ко мне, сияя широкой, мальчишеской улыбкой, неся в одной руке две запотевшие пивные кружки, а в другой кулёк из газеты с солёной рыбной мелочью.

Мы, не спеша, делаем по первому глотку, и молча наслаждаемся чувством благости и расслабления, с которым прокатывается по организму свежайшее ледяное пиво.

— Решился, всё-таки? — спрашивает Юра.

— Решился, — киваю я.

— Ну, тогда за партнёрство, — он легонько стукается своей кружкой о мою.

— А когда игра? — спрашиваю я у него.

— Э-э… не спеши, — он щурится словно фокусник, готовый представить публике не только «чёрную магию», но и всё её «последующее разоблачение». — Надо сначала тебя к нему подвести. Точнее, сделать так, чтобы он сам к тебе подошёл. Репутацию тебе создать. Играешь ты хорошо… Красиво… Сегодня на людей правильное впечатление произвёл. Но чтобы слух о тебе пошёл дальше, надо не со «шпилевыми» играть, и не с фраерами пляжными. Нужно тебя выводить в «высшую лигу».

— Это как? — тут уже действительно удивляюсь я.

— Да намечается здесь человечек один, — Юра снова щурится, любуясь бликами солнца на своей кружке. — Такой человечек, что если ты с ним сыграешь, то вся Ялта будет мечтать с тобой за один стол сесть. Да что Ялта… Всё Черноморское побережье!

— Что же за человечек такой? — любопытствую.

Юра достаёт из кармана газету, разворачивает её и кладёт на стол.

Я смотрю на фотографию, и глаза у меня без преувеличения лезут на лоб.

— Да ладно?! — говорю, — Не может быть! Ты же сейчас не всерьёз?!

Глава 5

В газете, которую показывает мне Юра, сразу в глаза бросается заметка:

«В Ялте и Феодосии планируются съёмки художественного фильма „Плохой хороший человек“».

В составе съёмочной группы, которой написан через запятую, моё внимание привлекает только одна фамилия. Человек, которого без преувеличения знает весь Советский Союз, от генсека до последнего сопливого пацана — Владимир Высоцкий.

В это время Высоцкий находится в довольно странном положении. Официально он в опале. После того как 4 года назад советская пресса проехалась дорожным катком по его песням дворового и блатного содержания, Высоцкому не дают выступать с концертами, не издают его стихов, а самому явлению «бардовщины» или «менестрельщины» этакий хлёсткий ярлык вешают на всех романтиков с гитарами, после вольницы шестидесятых в стране активно перекрывают кислород.

В то же время Высоцкий — подлинно народный кумир. Его записи есть в каждой семье, его песни знают наизусть, им восхищаются, буквально носят на руках.

Он рок-звезда Советского Союза. Благодаря друзьям и поклонникам своего таланта, Высоцкий продолжает играть в театре и сниматься в кино, скорее вопреки, чем благодаря своей популярности.

И вот с этим человеком, судя по всему, Юра предлагает мне раскинуть картишки.

Да уж, действительно, ярче фигуры для рекламы молодого восходящего таланта Ялтинского преферанса не найти.