Игра «ответь вопросом на вопрос» мне не нравилась. К тому же я не могла перестать думать, что мы тратим время попусту, пока судьба рабыни висит на волоске.

— Нет, — ответила твердо.

— Вот и не рвись занять его.

— Тогда чего ты хочешь? Я не понимаю!

Великий, молю, пусть Амарелия не спешит со своей карой! Дай мне еще несколько минут!

— Чего я хочу? — будто издеваясь, повторил демон. Он видел мое беспокойство и нетерпение. Видел, но специально не спешил. — И чего же мне пожелать… — протянул он. — Что бы человечка могла мне дать?

— Просто назови свою цену, высший!

Волнение било по натянутым нервам, срывая оковы здравого смысла. Я не могу снова подвести, не могу позволить кому-то погибнуть по моей вине.

— Перестань называть меня «высший».

— Что?

— Такова моя цена. — Губы демона дрогнули в усмешке. — Я хочу, чтобы ты звала меня по имени, — четко проговаривая слова, не давая мне усомниться в их звучании, произнес он.

— Это шутка?

— Такими вещами не шутят, Сатрея. — Взгляд серебряных глаз неуловимо изменился. Из него исчезла насмешка, осталась только сосредоточенность. — Ну же, ты ведь хочешь спасти ту никчемную рабыню? Тогда произнеси «Ке-ор-сен», — по слогам проговорил он.

Я смотрела на демона и пыталась понять, что происходит. Зачем ему это? Он мог пожелать что угодно, а выбрал… имя?

— Время идет, Сатрея, — напомнил он. — Еще немного, и наша сделка потеряет всякий смысл.

— Кеорсен! — тут же выпалила я. — Кеорсен, спаси ее, — добавила тише, неотрывно глядя в лицо высшего.

Демон ухмыльнулся, прикрыл глаза на несколько секунд, а потом снова посмотрел на меня:

— Она будет наказана, но ей сохранят жизнь.

Я не смогла сдержать вздоха облегчения. Да, по правде говоря, даже не пыталась. Кеорсен насмешливо фыркнул и обошел меня по дуге.

— Вернись к себе и переоденься. Поверь мне на слово, мышка: встречать Лунару в халате — не лучшая мысль. Особенно если ты планируешь пережить сегодняшний день. За твою жизнь никто просить не станет, — бросил он, не оборачиваясь.

В смятении я вернулась в покои. Мысли и чувства словно играли в чехарду, хаотично прыгая. Облегчение сменялось растерянностью, а растерянность — сомнениями. Почему демон поступил именно так? Снова ради забавы? Но в чем тогда веселье?

— Мара, вы в порядке? — На пороге ждала взволнованная рабыня. — Вы не встретили высших? Ох, слава Великому! Страшно подумать, чтобы махры…

— Встретила, — возразила устало. — Рабыня будет жить.

Глаза девушки расширились, а сама она посмотрела на меня со смесью священного ужаса и восхищения. Потом, опомнившись, низко поклонилась:

— Спасибо вам, мара.

Я кивнула, глотая вставший в горле ком. В этот раз у меня получилось отстоять чужую жизнь.

— Осталось совсем мало времени, — опомнилась рабыня. — Пойдемте, мара. — Она потянула меня в спальню. — Садитесь вот сюда, да. — Мне указали на белый пуф перед трельяжем. — Я сейчас быстро займусь вашими волосами. На сложную прическу времени нет, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы выглядели достойно. Вот увидите, я вас не разочарую.

Девушка говорила быстро, действовала при этом еще быстрее. Мягко разбирая влажные пряди, она принялась расчесывать их резным гребнем, от которого шло необычное тепло.