— Итак, — чопорно начала Тритон, напомнив мне Кери, и начала разливать красноватый напиток по чашкам. Чай в Сахаре. — Пришло время рассказать тебе о пчелках и птичках. Милая, у тебя был секс с Трентоном Алоизием Каламаком?

Удивленная прямотой, я потянулась за кружкой.

— Нет.

Тритон уставилась на меня, даже не прикоснувшись к своей чашке.

— Эльф был твоим фамильяром больше года, и он ни разу не посыпал блестками твое зеркало вызова?

Смутившись, я сделала глоток из чашки, и сплюнула все обратно.

— Он мне даже не нравился до недавнего времени.

— Не нравился? — Тритон взмахнула рукой, и у меня на глазах у нее выросли длинные волнистые волосы. — Можно подумать это важно для хорошего секса.

— Почему все считают, что я с ним сплю? — спросила я возмущенно.

— Потому что он эльф, милая, и они очень хороши в сексе. — Тритон посмотрела на Ала и Трента, стоящих в отдалении, и ее лоб нахмурился, когда Ал толкнул Трента, прижав его к скале, и прошептал ему угрозу на ухо. — Почему ты думаешь, Ал столько времени держал у себя ту эльфийку? Кажется, ее звали Кери? Ведь не из-за большой любви. Ой, подожди секунду, дело было… — Ее взгляд затуманился, потом снова обрел четкость. — Чай горчит, возьми печенье.

Я уставилась на появившуюся на столе тарелку с печеньем, и я открыла рот от удивления, когда поняла, что печенье свежее, оно даже казалось теплым, и до меня донесся запах шоколада, сильно отдающего жженым янтарем.

Тритон взяла печенье и размахивала им, пока говорила.

— Дело не сексе, дело в магии. И ты уже пробовала ее, я вижу это в тебе. Я лишь молюсь, чтобы любопытство не обернулось в привычку.

Я встревожено посмотрела в сторону Трента, который дерзко выслушивал поток ругани Ала.

— Эльфийская магия так приятна, но она может вызвать зависимость. — Тритон произнесла эти слова тихо, почти не дыша, и посмотрела на Трента со странной тоской во взгляде. — Ты думаешь, что она ничего не стоит, потому что не пачкает ауру, но она всегда позже выставляет счет. — Взгляд ее черных глаз вернулся ко мне. — Их Богиня та еще мошенница. Если ты согласишься подчиниться ей, лучше покончить с собой прямо сейчас. Тебя ждет лишь страдание и предательство за предательством до самого ужасного конца, когда она, рассмеявшись, заберет твою душу, чтобы сделать себе новые глаза.

Я вспомнила о своих снах с фиолетовыми глазами и крыльями. Я осторожно откусила печенье, и мне стало интересно, где она их берет.

— Так ты, м-мм, знаешь о Богине?

— Конечно, я знаю. Я присутствовала, когда мы убили ее.

Я склонилась ближе и отряхнула крошки с коленей.

— Так значит, она реальна?

— О да. Мы смоги победить эльфов только потому, что убедили их, что Богини больше нет. — Она указала на меня зажатым в руке печеньем. — Эльфа, который не верит в свою магию, всегда можно одолеть. А тот, кто верит, всегда найдет способ выжить. Поэтому Ал так расстроен, что из твоей линии тянут дикую магию. Соедини ее с истинной верой, и она окажется сильнее демонской магии, хотя никто этого и не признает.

Я обдумывала ее слова, наблюдая, как демоница положила печенье в рот и проглотила его. Она скривилась, будто оно оказалось не тем, что ей хотелось, а затем замерла, когда и вправду распробовала его.