Лагерный опыт у него, конечно, был. Но, пожалуй, мотал он срок не за бандитизм. И не за торговлю. Торгаши так и остаются торгашами. Скорее всего – из цеховиков. Эти гораздо чаще становятся главарями банд. Воля, ум, опыт, жестокость, алчность. «Вор в законе» – это понятно было из его разговора с Владасом, записанного с «жучка». Но уже новой формации. Старым «правильным ворам» их закон запрещал даже жениться и иметь детей. И предписывал жить в скромности. Да за один этот халат и «альфа‑ромео» ему дали бы «по ушам» – лишили бы звания вора. А в Афинах наверняка и вилла не из последних. И дети учатся где‑нибудь в Кембридже.

В лексиконе нет фени. Тоже показатель. В отношениях с партнерами по бандитским делам он, конечно же, козыряет воровским чином, но в обычной жизни отмежевывается от него. Косит под интеллигента.

Странные все‑таки дела. Уж на что наша российская интеллигенция бедная, убогая, замордованная – если верить тому, что она сама о себе говорит и пишет. А есть все‑таки какая‑то в ней привлекательность. Недаром вся разжиревшая шваль любит тусоваться с артистами и писателями.

Сам Сталин не лишен был этой слабости.

И даже Берия.

Так что же такое мой контрагент? Умен. Свиреп. Жаден. Самовлюблен. И вот что еще – агрессивен. Не помочь же он взялся Владасу, а захватить оставшийся без хозяина бизнес.

Отсюда, пожалуй, нужно и танцевать.

– Извините, Граф, – сказал я. – Невольно задумался. О странностях жизни, которая сводит таких разных людей, как мы с вами. Одинаковых лишь в одном.

– В чем?

– В стремлении достичь своей цели.

– Вы не представились, – напомнил он. Интеллигент! А подумал небось: «Да кто же ты, сука, такой?»

– Сергей, – назвался я. – Для друзей – Серж. Или Сережа.

– А для врагов?

– У меня нет врагов.

– Ну, ладно! Так не бывает.

– Бывает. Я расскажу вам о своем методе. Чуть позже. Прежде чем перейти к делу – у вас, вижу, есть вопросы ко мне?

– Как вы на меня вышли?

– Владас.

– Как вы вышли на него?

– Он сам вышел на нас. «Строен».

– Проклятый кретин!

– Не нужно, Граф. Ибо сказано: о мертвых или хорошее, или ничего.

– А он?..

Я пожал плечами.

– Увы. Ему отвернули голову.

– То есть как?

– Никогда не видели, как отворачивают головы?

– Кто отвернул? Вы?

– Ну почему обязательно я?

– А кто?

– Наш разговор напомнил мне американский детский анекдот. Учитель спрашивает: «Джон, почему ты вчера не был в школе?» – «Водил корову к быку». – «А отец не мог этого сделать?» – «Он бы мог, но бык лучше…» Правда, смешно?.. Нет, это сделал мой помощник Коля. Рекомендую, – показал я на Трубача, который полулежал в кресле и ловил кайф от нашего разговора. – Он очень не любит, когда его друзьям тыкают в грудь горящую сигарету. Он от этого становится очень нервным. Так что Владас, можно сказать, сам виноват… Колюня, покажи Графу, что там лежит в кузове «фиата». А то у нас слишком много времени уйдет на предварительные вопросы.

– Пойдемте, – охотно предложил Трубач. В это время Ленчик зашевелился и сделал попытку встать.