Но я уже вся мокрая, и во мне полно спермы Каса. И то, что мы в воздухе, практически в невесомости, помогает.

Пэн кряхтит, изо всех сил пытаясь устроиться внутри меня, но у Вейна лучший угол проникновения, и он сразу насаживает меня на свой член до конца. Поддерживая меня под задницу, он раздвигает мои ноги перед ними обоими.

– Тебе больно, Дарлинг? – резко и хрипло спрашивает Пэн.

– Да.

– Тебе нравится, когда тебя используют как шлюху?

– Да. – От этого признания у меня по щекам расползается румянец. Да, мне больно, при этом в животе поднимается прилив чувств, которые невозможно отрицать. Позорный стук в груди, от которого я не хочу избавляться.

Мне это нравится.

Мне безумно это нравится.

И тёмная сущность внутри меня упивается этим.

Я чувствую её удовлетворение так же чётко, как слышала речь волка у себя в голове.

И то, и то – полнейшее безумие, и всё-таки, похоже, происходит на самом деле.

Впусти меня, говорит этот голос.

Впусти меня.

Воздух застревает у меня в горле, и глаза Вейна сужаются: он замедляет темп, выражение его лица становится вопросительным, испытующим.

Он тоже это чувствует.

Я знаю.

И, возможно, Питер Пэн был прав.

Я чувствую Тёмную Тень, словно тысячу водоворотов во всём теле. Она нескончаемо бурлит, пенится и жаждет поглотить меня.

«Впусти меня, – повторяет нечто в дальних тёмных уголках моего разума. – Насладимся этим как одно целое».

«Ладно», – соглашаюсь я.

И мгновенно наступает тьма.

* * *

Все мои нервы напряжены. Воздух холодный, но моя кожа раскалённо-горячая, а губы растягиваются в дьявольской ухмылке.

Глаза Вейна расширяются.

– Какого хрена?.. – удивлённо произносит он.

– Не останавливайся, – требую я, и мой голос звучит более хрипло, чем всего несколько минут назад.

Я чувствую, как тень Вейна тянется ко мне, отчаянно пытаясь соединиться с чем-то себе подобным.

Его член набухает внутри меня.

– У тебя есть тень, – озвучивает Вейн.

– Не останавливайся, – рявкает Пэн. – Для тени будет лучше, если мы позволим ей взять то, что ей нужно.

– Да, трахай меня, Тёмный! Шлюшка хочет твоей спермы!

Вейн рычит, будто мои слова ему отвратительны, но его член становится ещё твёрже, выдавая его истинные чувства.

Все мы глубоко развратные существа, испорченные до мозга костей.

Радостное возбуждение бьётся под рёбрами, и боль частично утихает, когда Пэн и Вейн возвращаются к моему наказанию.

– Да!.. – Я издаю стон и крепче сжимаю Вейна. – О, чёрт, да! – Я задираю ноги выше и скрещиваю лодыжки у него за спиной, чтобы тереться о его таз, пока они вместе трахают меня, уносясь всё выше в тёмное сумеречное небо.

– Шире, – приказывает Пэн, и Вейн перехватывает меня под задницей, чтобы раздвинуть мои ноги ещё больше.

Пэн хватает меня за горло и откидывает мою голову назад.

– Кончи для нас, Дарлинг. Это приказ твоего короля.

Я смещаюсь вперёд и нахожу такое положение, в котором могу прижаться клитором к Вейну. На этот раз давление нарастает медленнее. Словно плавный подъём в начале американских горок. Удовольствие растёт, растёт. Я выдыхаю, зажмуриваюсь, натянутая на оба члена.

– Продолжай, Уин, – говорит Вейн, его низкий голос рокотом отдаётся в его груди. – Давай, спусти на наши члены.

Я не знаю, кто из нас кого сейчас трахает: они меня или я их. Я теряюсь в нарастающем трении между мной и Вейном, в электрическом импульсе на клиторе, в сильнейшем удовольствии трахать их обоих одновременно.