Она не должна была становиться свидетельницей насилия ни за что, но тем не менее встречается с ним снова и снова.

Не то чтобы она отворачивалась и делала вид, что ничего не видит.

Три дня спустя я увидел, как она подмешивала что-то отцу в бренди.

Отец провёл в беспамятстве ближайшую неделю.

Возможно, это был самый тихий и спокойный отрезок нашей юной жизни.

– Я хочу домой, Джез, – говорит сестра сейчас, в настоящем.

– Нашего дома больше нет.

– Мне всё равно, где он и как он выглядит. Я хочу домой.

Я примерно понимаю, о чём она просит: о покое, о месте, где её будут любить.

– Я найду тебе дом, – говорю я ей. – Как твой старший брат, обещаю искупить все мои прошлые проступки.

Она поднимает на меня большие, широко распахнутые глаза. У неё веснушки, как у матери, и такие же рыжие волосы.

Черри почти не помнит мать, но я помню.

Она тоже любила того, кто её ненавидел.

Может быть, это наше наследие. Сводящее нас с ума.

– Не нарушай это обещание, – требует сестра. – Иначе я никогда тебя не прощу.

Наклонившись, я целую её в макушку.

– Я тебя не подведу.

Глава 28

Рок

Хольт появляется в доме Крюка насквозь мокрым от дождя, и это какая-то зловещая сырость.

Его сопровождают оставшиеся стражники, их немного. Рядом с ним по-прежнему остаётся Матье.

Младший кузен Ремальди выглядит так, будто слишком много нюхал вечнопыль, – но кто я такой, чтобы его осуждать?

Заметив меня в баре, Хольт бросается на меня с кинжалом наголо, швыряет в стену и приставляет клинок к бьющейся артерии у меня на шее.

– Ты чёртов предатель! – Глаза у него красные, налившиеся кровью. Он правда плакал или просто не выспался? Он всегда мечтал о троне и теперь получил его по праву. Скорее, он должен благодарить меня. Хотя не то чтобы я имел какое-то отношение к смерти его сестры.

– Будь так любезен, убери свой клинок, – вежливо прошу я.

– Или что? – На его лбу набухает вена.

– Или я тебя съем.

Он в гневе раздувает ноздри. Не может понять, шучу ли я. Я не шучу.

Давление исчезает, и он отшатывается назад.

Я поправляю одолженную рубашку.

– Хольт, если ты хочешь вернуть свою тень и закрепить за собой трон, начни вести себя как король, а не как брошенный мальчишка.

Королева фейри осматривает комнату, крылья трепещут за её спиной.

Что я говорил о том, будто недооценивал всех в Неверленде? Это, возможно, применимо и к ней.

Она упорная. И, видимо, наблюдательности в ней больше, чем безрассудства.

Она борется с Питером Пэном так же долго, как и Крюк. Но ни один из них не выиграл. Трудно спорить с фактами.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – приглашает Джеймс, кивая в сторону круглого стола.

Его пираты рассредоточились по комнате, по несколько человек у каждого входа и выхода. Похоже, среди них всё-таки есть бойцы, в то время как воины королевы фейри не вполне уверены, пришли они на войну или на ранний завтрак.

Королева, должно быть, сомневается. Она плохо подготовлена к грядущей битве, и это становится всё очевиднее с каждым днём.

Она немного напоминает мне Жизель. Женщина у власти, которой приходится работать в два раза больше, чем мужчинам, чтобы сохранить свою позицию.

Вопрос в том, заслуживает ли она этого?

Хольт резко одёргивает край туники и садится. Матье остаётся стоять у него за спиной.

Джеймс садится напротив него, затем к ним присоединяется королева фейри.

Сми и я занимаем оставшиеся места друг рядом с другом.