Энн Райс. Иисус. Возвращение из ЕгиптаИисус Христос – 1
Кристоферу Когда вышел Израиль из Египта, дом Иакова — из народа иноплеменного, Иуда сделался святынею Его, Израиль — владением Его. Море увидело и побежало; Иордан обратился назад. Горы прыгали, как овны, и холмы, как агнцы. Что с тобою, море, что ты побежало, и с тобою, Иордан, что ты обратился назад? Что вы прыгаете, горы, как овны, и вы, холмы, как агнцы? Пред лицем Господа трепещи, земля, пред лицем Бога Иаковлева, превращающего скалу в озеро воды и камень в источник вод.
1
Мне было семь лет. Много ли знаешь, когда тебе семь? Всю жизнь — по крайней мере, так мне казалось — мы жили в Александрии, на улице Плотников, вместе с другими галилеянами и рано или поздно собирались вернуться на родину. День клонился к вечеру. Мы играли, его ватага против моей, и когда он, здоровяк и вечный задира, в очередной раз налетел на меня и сбил с ног, я вдруг почувствовал исходящую откуда-то изнутри силу и крикнул: — Ты никогда не дойдешь туда, куда идешь! Он побелел и упал на песчаную землю, все столпились вокруг. Жарко светило солнце. Я смотрел на его обмякшее тело и тяжело дышал. Вдруг все попятились. Улица примолкла, только издалека доносился стук молотков. Не помню, чтобы здесь когда-нибудь было так тихо. — Он умер! — сказал Маленький Иосий. И по толпе покатилось: — Умер, умер, умер… Я знал, что это правда. Мой противник безвольной кучкой лежал на пыльной дороге. Внутри меня сделалось пусто. Извергнувшаяся сила забрала с собой все и исчезла. Тут выскочила его мать, и ее крик заметался между домами, переходя в вой. К нам отовсюду побежали женщины. Мама подхватила меня на руки и бегом понесла с улицы прочь, во двор и дальше, в полумрак нашего дома, где уже столпились мои двоюродные братья и сестры. Иаков, мой старший брат, плотно задернул за нами занавеску и, повернувшись спиной к свету, сказал: — Это Иисус. Он убил его. Ему было страшно. — Не смей так говорить! — воскликнула мама. Она прижала меня к себе так крепко, что я едва дышал. От шума проснулся Большой Иосиф. Вообще-то Большой Иосиф считается моим отцом, потому что он женился на маме, но я никогда не называю его папой. Меня приучили называть его по имени, не знаю почему. Он спал на циновке. В тот день мы работали в доме Филона, а после обеда, когда стало совсем жарко, Иосиф и остальные мужчины прилегли отдохнуть. Он приподнялся на локте и спросил: — Что там за шум снаружи? Что случилось? Он смотрел на Иакова, своего сына от первой жены, которая умерла до того, как Большой Иосиф женился на маме. — Иисус убил Елеазара, — повторил Иаков. — Он проклял его, и тот упал замертво. Судя по крикам, на улице собиралось все больше людей. Сонный Иосиф смерил меня непонимающим взглядом, потом не торопясь поднялся и пригладил ладонями свои густые курчавые волосы. В дверь по одному прошмыгивали младшие и собирались вокруг нас. Маму била дрожь. — Мой сын не мог этого сделать, — проговорила она. — Он никогда бы так не поступил. — Я сам видел, — возразил Иаков. — И еще я видел, как он слепил из глины воробьев в день отдохновения. Учитель сказал ему, что в субботу этого делать нельзя, а Иисус посмотрел на них, и они ожили. А потом улетели. Ты же сама видела. Он убил Елеазара, мама, я не вру. В сумраке комнаты лица братьев и сестер казались белыми пятнами. Маленький Иосий, Иуда, Маленький Симеон и Саломея — все внимательно следили за происходящим, боясь, что в любой момент их могут прогнать. |
