Акама тяжело вздохнул. Он лгал, якобы встречался с Майев лишь затем, чтобы заманить ее в ловушку и преподнести хозяину в подарок старого недруга. Акама сочинил эту легенду и так долго и часто повторял ее про себя, с самой первой встречи с Майев, что сам почти поверил в нее. Однако Предателя убедить не удалось: он заставил Акаму заманить Майев в настоящую ловушку, и Сломленный тяжело переживал это свое предательство. Майев доверяла ему, а он отдал ее в руки заклятого врага.

И вот Иллидан стоял победителем над главой Стражей. Похоже, он и не думал убивать Майев. Нет, он приготовил для нее нечто иное. Слишком долго Предатель провел в плену у этой женщины, и сосредоточил на ней гнев и ярость; он не даст Майев умереть быстро и легко.

Ритуал тем временем подошел к концу.

Акама переживал боль и ужас каждой поглощенной порталом души дренея и Сломленного. Разрыв ткани реальности напоминал озеро, по поверхности которого разлилось пятно земляного масла. А когда проход завертелся, и пленка на его глади разделилась, сквозь разрыв Акама разглядел пейзаж иного мира, парящие в пустоте скалы и сгустки зеленой энергии. Сломленный видел много порталов, но такого – никогда: казалось, он связал Запределье с невообразимо далеким миром. И судя по тому, сколько потребовалось энергии на открытие, туда не заглядывал даже сам Гул’дан.

Что же задумал Предатель? К порталу подтягивалась армия, разбившая Майев. Зачем? На случай, если сюда проникнет нечто извне.

Из храма через меньшие порталы подоспели свежие силы: десятки татуированных эльфов. Наконец армия, которую Иллидан готовил лично, вступит в бой.

Акама взирал на происходящее с восхищением и страхом. В новоприбывших он ощущал огромную силу, и в то же время они были порчены злом. Особенно хорошо это стало заметно вблизи светящегося зеленым портала: что-то в его природе подпитывало солдат Предателя, давало им еще больше сил.

Сходство татуированной армии с ее создателем прежде ни разу так не бросалось в глаза, но сейчас оно поражало. Все эти эльфы напоминали детей Предателя. Они были его творением, выкованным из плоти, переделанным в нечто иное. Вот только зачем?

Вокруг Ванделя кипела энергия. Кожу покалывало, голова кружилась. Портал, разверзшийся в воздухе, манил, как манит голодного эльфа еда на пиру. То же наверняка ощущали и соратники Ванделя.

Кругом лежали скелеты и иссохшие тела в ржавой броне. Если бы Вандель не знал Иллидана, то решил бы, что оказался на поле давно минувшей битвы.

Правду открывало призрачное зрение: тут и там стонали раненые и умирающие; щупальца темной энергии из портала тянули души из тел – призраки, распахнув глаза и рты от ужаса, летели навстречу парящим в воздухе черным сферам, а достигнув их, распадались. Вандель сразу, без объяснений, понял: заклинание, что держит портал открытым, подпитывается душами павших.

Вандель обернулся на ведущий в Черный Храм переход. Ему не верилось, что всего час назад он поднялся с лежанки в келье, готовый к очередному дню тренировок. Иллидан затеял нечто масштабное: много дней в храм сгоняли войска, их готовили к войне. Впрочем, эльфов это как будто и не касалось. Больше походило на то, что проводят очередные учения, а их Вандель успел навидаться с тех пор, как примкнул к рядам иллидари.

Судя по слухам, это было как-то связано с чародеями, которые несколько дней группами по тринадцать покидали храм.