Стараясь не издавать ни звука, Юго бросился вверх по лестнице и уже собирался свернуть за угол, когда откуда-то с антресолей возле Аквариума услышал голос Людовика.

– Так ты здесь, – сказал он.

Юго затаил дыхание. С кем он разговаривает? Неужели парень его вычислил?

– Ну да, меня попросили убрать в Аквариуме, так где же ты хочешь, чтобы я был?

Юго узнал эту несколько бессвязную формулировку. Мерлен. Бывший заключенный с татуировкой, которая свидетельствовала о его прошлом. В памяти всплыли готические буквы на груди: «Агрессивный, способен неумышленно причинить смерть».

– Не хочешь пойти со мной пожрать? – спросил Людовик.

– Ты знаешь, который теперь час? Я уже давно пожрал.

– Я не виноват, что опоздал. Это все идиот Эксхел.

– Была его очередь.

Юго услышал стук колес уборочной тележки, которую Мерлен постоянно толкал в коридорах курорта. Сомнений не было – это он.

– Я только что столкнулся с Деприжаном, – объявил Мерлен, – он хочет срочно собрать нас сегодня в семь вечера. Вид у него какой-то странный.

– Сказал зачем? – озабоченно спросил Людовик.

– Нет. Он был с Лили, и оба какие-то возбужденные.

– Ну-ну.

– Наверное, из-за дороги. Может, у него есть какие-то новости.

Значит, Лили убедила директора. Но общее собрание? Юго считал это преждевременным. Даже опасным. Что задумал Деприжан? Надо удержать его от разговора об убийцах, пока мы не узнаем, вооружены ли они взрывчаткой…

Все ускорялось. С того момента, как Джина появилась в розовом свитере, Юго дал толчок событиям, последствия которых еще сам до конца не осознавал. Он чувствовал, что действовать надо срочно, и это побуждало его безостановочно рыскать, что-то предпринимать, и все нарастало как снежный ком. Куда это их приведет?

Теперь Юго опасался реакции Людовика. Если тот почувствует, что его загнали в угол, а Джина еще жива и где-то спрятана, он может решиться устранить ее, пока не поздно.

– Я сварил на обед слишком много лапши, в контейнере еще осталось, – сказал Мерлен. – Возьми, поешь.

Людовик ему ответил и добавил еще одно слово. Совсем коротенькое словцо.

Но оно перевернуло все.

66

Юго буквально парализовало.

В голове прокручивались события последних нескольких недель. А он все не мог сдвинуться с места.

Он не успеет спуститься прежде, чем Людовик появится и его застукает. И тогда убийца все узнает. Юго не сомневался. Он не мог скрыть своего потрясения, не мог ломать комедию. Придется драться прямо тут, на ступеньках.

Быстрые шаги Людовика приближались, он уже совсем рядом, в двух метрах. Все закончится прямо здесь, на прикрепленной к лестнице латунными прутьями ковровой дорожке, на которую медленно прольется кровь Юго…

Людовик был в метре от него. Затем шаги удалились. Он поднимается. Перешел к другой стене, по-прежнему двигаясь наверх. У Юго снова закружилась голова. Ему даже показалось, что дорожка на мгновение зазмеилась, будто какое-то существо обнаружило его и, извиваясь, уползло передать отчет хозяину. Юго тряхнул головой. Хватит! Сейчас не время.

Плеск воды в ведре свидетельствовал о том, что Мерлен вернулся к работе и взялся за тряпку.

«О’кей. Спасибо», – сказал Людовик. И тут же добавил краешком губ одно слово, которое изменило все. Оно собрало все части огромного разбросанного пазла.

«О’кей. Спасибо, пап».

Мерлен – отец Людовика.

Тележка с моющими средствами.