Женщина прищурилась, оглядывая сидящих. Повела носом, будто принюхиваясь. Девушка прищурилась вслед за ней, ощутила тяжесть двух сумок в руках, посмотрела на пассажиров, благополучно смотревших в окно, и неожиданно для самой себя сказала:

– Она хочет устроить скандал.

– Вот и я так думаю… – согласился Гройс, одобрительно кивнув. – Очень уж на взводе, еле сдерживается. Если к тому же…

При этих словах автобус резко затормозил, всех пассажиров качнуло вперед, а из сумки краснолицей тетки вывалилась и прокатилась по полу крупная шишковатая картофелина. Ирка проследила за ней взглядом.

– Посмотрите, какие девушки нынче пошли, – вдруг громко сказала тетка в никуда. – В наше-то время таких не воспитывали. Не было такого, чтобы человек стоял, а эдакая сопля сидела как принцесса!

У нее получилось – «прынцесса».

Ирка с Михаилом Степановичем переглянулись.

– Садитесь, мадам, садитесь! – учтиво предложил старик, вставая.

– Какая я тебе мадам! – оскорбленно взвизгнула тетка. – Ты смотри, с кем разговариваешь! В революцию вас не перестреляли, так вы теперь наши места занимаете, мадамкаете тут!

Ира покраснела и встала вслед за Гройсом. Люди вокруг оглядывались, кто-то покрутил пальцем у виска. А тетка, уже плюхнувшись на их место, продолжала выкрикивать что-то про революцию, и в этом словесном потоке оставалось все меньше от связной речи.

На ближайшей остановке Ирка и Михаил Степанович поспешно выскочили из автобуса.

– Видишь? – сказал старик. – Она хотела поскандалить, мы были правы. Ее так распирало, что даже когда ее желание исполнилось, то есть место все-таки уступили, она уже не смогла остановиться. Если бы внутри работал щипач, такая ситуация была бы для него натуральным подарком.

– А кто такой щипач?

– Карманник. Этому я тебя учить не буду, – покачал головой Михаил Степанович, опережая вертевшийся на языке у Ирки вопрос. – Во-первых, сам не умею. Во-вторых, тебе этим заниматься ни к чему.

– Почему?

– А ты согласна шарить по чужим карманам? – с интересом спросил старик.

Ирка подумала и отрицательно покачала головой.

– Ну вот, – с удовлетворением, как ей показалось, ответил Гройс. – Потому и не буду.

Идея с рынком пришла Ирке в голову, когда она отправилась покупать себе кроссовки. Старик (про себя она стала называть его дедом) прямо сказал, что одевать девочку он не будет.

– Харчи, так и быть, мои, но только поначалу. Не для того я тебя учу, чтобы ты на моей шее сидела.

К изумлению Ирки, на следующий день после ее появления он ушел из дома рано утром и вернулся с сумкой, набитой ее собственной одеждой. На осторожные Иркины расспросы отвечать не стал, лишь распорядился коротко: «Разбери шмотье, бардака в доме не устраивай».

Но вещей было немного, и ей пришлось задуматься о пополнении гардероба. Тут-то и встал вопрос о том, откуда брать деньги.

– Дам тебе взаймы, – согласился дед. – Вернешь через месяц. Не вернешь – отправишься домой.

На рынке экономная Ирка долго присматривалась к спортивным костюмам, решительно прошла мимо прелестных летних сарафанов и наконец остановилась, чтобы выбрать практичные кроссовки. Пара, которая ей приглянулась, стоила тысячу сто рублей.

Расплачиваясь, она отдала полторы тысячи и принялась ждать сдачу.

– Девушка, носите на здоровье, – мило улыбнувшись, сказала ей женщина за прилавком, протянув коробку.