Я умру…

Меня предупреждала Итерна об этом в своих письмах.

— Гомики сраные, — огрызнулся я из последних сил.

Почему они молчат?

Почему не отвечают?

Удар!

Череп застонал. С десяток зубов я проглотил.

Я лежал бесформенной кучей дерьма. Ко мне подошли две босые ноги. Я видел только их. Кожа сморщенная, чёрная, ногти длинные, неухоженные.

С большим трудом я поднял переломанную руку, потянулся к твари.

Почувствовал заинтересованность, довольство. Он увидел, как я прошу пощады, и ему это понравилось. Но…

… я показал средний палец.

— П… пошел н… на… х…

Удар.

Тьма…

* * *

Тьма долго не проходила. Я знал, что сплю, но проснуться не мог. Такое бывает. Стонешь себе, в надежде, что тебя кто-то разбудит, но этого не происходит.

Но у меня еще хуже.

Свет…

Я знал, что проснулся, но не мог пошевелиться. Нет, я не был связан. Меня никто не держал. Я просто лежал на спине. На холодном камне. Мои глаза были завязаны или ослепли — я не смог понять. Но я хорошо слышал.

Кто-то провел костлявым отростком мне от кадыка до паха.

— Посланник разрушения… — прохрипел тот самый ужасный голос. — Вестник забвения…

Ответить я не мог. Не получилось. Да и как можно ответить на такие логичные и пафосные предъявы.

— Мы рады, что ты сам явился. Ты знаешь, что тебя ждет? Мы знаем науку жизни и смерти лучше… всех…

Шепелявый голос наслаждался триумфом.

— В позвоночнике есть то, что двигает всем телом… мы удалили это и заполнили раствором глины и песка… ты никогда не сможешь двигаться… вестник забвения…

Тишина.

— В твоем таламусе… медный штырь… ты не сможешь обратиться…

Что такое таламус? Почему я ничего не чувствую?

— В твоих глазницах — стальные шары. Ты никогда не сможешь видеть… Мы… ты… я… бессмертны. Поэтому смерть для нас… забвение. Вечный покой. Вечная мука. Может через тысячу лет или вечность мы тебя явим тьме… вернем… спасем… Когда нам наскучит жить…

Что-то очень тяжело и массивное проскрежетало надо мной. Я больше не слышал голоса. Только звенящую тишину.

Крышка… гроба? Саркофага?..

Я почувствовал движение.

Меня опускают вниз.

Слишком глубоко.

Слишком…