Что происходило дальше, Луиш помнил плохо. Как передавал Иоанна Тёмного в руки русских лекарей, работавших в госпитале, организованном в Аддис-Абебе ещё при итало-абиссинской войне, да так там частично и оставшихся; как кричал, что Мамба должен жить; как рыдал, словно женщина, забившись в самый дальний угол дворца; как потом сидел в прострации, не думая ни о чём.

Всё это прошло мимо его сознания, оставив только горечь утраты и чувство несправедливости жизни. Мамба будет жить, это всё, что интересовало его, а Заудита погибла, так и не став его женой. Император Менелик II пребывал в полнейшем шоке. Его дочь погибла смертью храбрых. Погибла в мирное время, но в бою, став жертвой подлого нападения. В том, что это нападение было организовано врагами Мамбы, он не сомневался.

Но зачем было убивать невинную девушку? Лес рубят — щепки летят, ответил бы ему любой русский. В большом деле без потерь не бывает, — сказали бы ему англичане, которые всё это и затеяли. Но что делать отцу, у которого убили единственную дочь? Мстить и требовать наказания виновного! А что делать императору, у которого подло убили дочь? Мстить и убивать в ответ, объявляя войну!

Менелик II знал, кто отомстит за него. Свадебный союз распался, военный — нет! О том, что Мамба страшно отомстит, Менелик не знал, Менелик был в этом уверен и чувствовал это всеми фибрами своей африканской души. Мощный всплеск чистой энергии ненависти чувствовали все, кто находился в Аддис-Абебе в тот момент.

Мамба был унган, Мамба был христианином, страшная смесь, похлеще напалма. Оставалось ждать, когда он встанет на ноги и будет действовать, а пока всем его подданным было достаточно просто знать, что он жив.

Каждый сразу стал готовиться к мести и к войне, будучи наслышанным о страшной клятве, которую дал Иоанн Тёмный над телом своей невесты. От себя Менелик II собирался выделить воинов, готовых мстить, вместе с Мамбой, и оружие, которое он планировал закупить в России и других странах.

Почему там? Помимо наработанных связей, оружие там было самое недорогое, исходя из того, что однозарядная винтовка Ремингтона шла по оптовой цене три фунта стерлингов за штуку, а курс был 1 фунт — два рубля девяносто четыре копейки. Нарезная винтовка системы Бердана стоила всего десять рублей в розницу, их было много на складах, после перевооружения Российской армии, да патроны шли по два рубля за сто штук.

Сто тысяч винтовок, по оптовой цене семь рублей за штуку, и пара миллионов патронов к ним, всё вместе не превышало миллиона рублей. Такую сумму царь Судана, Иоанн Тёмный, уже мог себе позволить, а Менелик II, несомненно, собирался субсидировать это мероприятие, организовав покупку оружия и его доставку.

Африку ждали странные времена, необычные и изменяющие сам мир. Населённая полудикими племенами, не вышедшими ещё, в основном своём большинстве, из первобытно — общинного строя, она стала, неожиданно для себя, оказывать влияние на мировую историю. И Менелик II только приветствовал это, удовлетворенно замечая страх в глазах английского посла и удивление у всех остальных иностранцев, приглашённых на судьбоносную свадьбу.

Тихо, стараясь не привлекать к себе лишнее внимание, многие иностранцы покинули Аддис-Абебу, стараясь скрыться поскорее и не попасть под праведную месть негуса Абиссинии, что, в общем-то, было правильно. Аддис-Абеба опустела, затаившись, словно раненый тигр, укрытый дикими джунглями, вынашивающий проекты быстрой мести, и готовящийся к неизбежной войне.

Глава 2 После «свадьбы»

Я очнулся через сутки после нападения и гибели Заудиты. Странно, но у меня ничего не болело. Моё тело и душа находились в какой-то мрачной гармонии. Тело не болело и не просило помощи, рана и царапины были тщательно перевязаны, и я на них не обращал внимания, зная, что через пару дней они быстро зарубцуются.

Душа? Душа болела и ныла.