— Верно, — пробормотал Саркис, пережевывая маслины. — В этом и заключается проклятие войны с людьми, которые почти не отличаются от горных бандитов. Мы передвигаемся медленно, под звуки горнов и с развевающимися знаменами, а они прыгают с места на место, как блохи на раскаленной сковородке. К тому же у них наверняка есть среди нас шпионы, и наше местонахождение они знают в любое время дня и ночи.

— В этом я не сомневаюсь, — согласился Крисп. — Но вот что мне пришло в голову: предположим, мы выделим из армии отряд, скажем, в пятнадцать сотен человек, переместим их на побережье и посадим на корабли. Не станем говорить им заранее, куда они поплывут; пусть командующий флотом дрангарий выберет один из прибрежных городов — Тавас, Наколею или Питиос — уже после выхода в море. Такой отряд будет достаточно крупным, чтобы оказать нам существенную помощь после высадки, а может, и достаточно большим, чтобы вынудить Ливания быстро сосредоточить против него свои главные силы… а в таком случае, если благой бог пожелает, мы уже будем достаточно близко от него с остальной армией. Что скажешь?

Крисп знал, что как стратег он действует на уровне любителя, и потому никогда не имел привычки отдавать приказы на перемещение крупных сил, не посоветовавшись с профессионалами.

Саркис рассеянно бросил в рот очередную маслину:

— Это не позволит шпионам узнать, что происходит, а такое мне нравится. Но порт назначения необходимо выбрать заранее, а дрангарию вручить запечатанный приказ…

— И запечатать его также магически, — вставил Заид, — чтобы в него не могли заглянуть, не вскрывая.

— Да, запечатанный и магически, если угодно, — согласился Саркис. — Этот приказ не увидит никто, кроме тебя и, скажем, одного спафария… — он взглянул на Катаколона, — …пока его не вскроет дрангарий. И таким способом мы добьемся того, что главные силы окажутся в нужном месте и в нужное время.

— Спасибо, почтенный господин; ты запечатал глазок, через который подсматривал враг. Мы поступим так, как ты предлагаешь. Больше всего мне хочется, чтобы фанасиоты начали наконец реагировать на наши действия, а не наоборот, как было до сих пор. Теперь ради разнообразия пусть они разгадывают наши хитрости.

Крисп перевел взгляд с Саркиса на Заида, потом на Катаколона. Оба кивнули.

— А какой город ты выберешь для высадки? — спросил сын.

Саркис отвернулся от Катаколона, чтобы юноша не заметил, как он улыбается.

Однако от Криспа это не укрылось, и он мягко ответил сыну:

— Этого я тебе не скажу, потому что у моего шатра тонкие стенки, а я не знаю, кто ходит снаружи в пределах слышимости. Чем меньше мы станем болтать, тем меньше узнают наши враги.

— А-а, — протянул Катаколон, до которого еще не дошло, что все происходящее не есть сложная и запутанная игра. — Но разве ты не мог попросить Заида создать вокруг шатра зону неслышимости?

— Мог, — ответил Крисп. — Но не стал, потому что хлопот много, а толку от нее мало. Кстати, любой маг легко обнаружил бы эту зону и стал любопытствовать, что мы затеваем под ее прикрытием. А без нее все выглядит тихо, мирно и обычно, и никто не подозревает, что мы что-то затеваем, — а это наилучший способ провернуть что-либо хитроумное, если тебе этого хочется.

— А-а, — повторил Катаколон.