— Мое решение, — спокойно напомнил я.

Афина вздохнула, соглашаясь:

— Твое решение, да… Эти, — она показала на среднюю пачку, — просто бесполезны. Мясо. Оставлять их на арене равносильно убийству. Часть из них, конечно, нуждается в деньгах, но в основном потому, что, как ты и сказал, здесь легче всего получить монетку на очередную дозу дури. А этим, — девушка указала на последнюю стопку, — этим на самом деле нужны деньги. Много и постоянно. Они неплохие бойцы и смогут продолжить работать на тебя, если договоришься.

— Спасибо, — кивнул я. — Организуй завтра первых…

Телефон на столе пиликнул входящим сообщением.

— А мне пора, — произнес я, прочитав уведомление. — Мой пепелац готов!

— Пепелац? — не поняла девушка.

— Машину починили, — пояснил я.

— А что с ней случилось? Это же «Руссо-Балт»!

— А, — отмахнулся я. — Один придурок пострелять решил по моей ласточке.

У Афины сделались очень круглые глазки, и затем девушка со всей серьезностью произнесла:

— Алекс, если тебя затягивает криминальный мир, лучше бросай этот клуб…

— О нет, это совершенно несвязанные истории, — успокоил я Афину, усмехнувшись. — Но благодарю за заботу.

Интересно, что же она такого думает о Нарышкине, если считает, что он меня затягивает в криминал?

Императорский Московский Университет, Александр Мирный

В каждом уважающем себя высшем учебном заведении должен быть педагог типа антиквариат.

Это тот вид древних преподавателей, которые, возможно, застали еще мамонтов и с высокой долей вероятности переживут своих студентов. Они вечны, как сами стены университета, и столь же безразличны к окружающему миру. Словно звездочки в рейтинге ресторанов и отелей, эти древние, как сама твердь небесная, педагоги в преподавательском составе несли строго определенную функцию — держались для престижа образовательного учреждения.

И правило это было неизменно от века к веку, от страны к стране, от мира к миру.

В Императорском Московском Университете, к счастью, был всего один такой замшелый педагог. К сожалению, преподавал он у всех студентов-первокурсников. И к еще большему сожалению, преподавал он историю магии.

Предмет, в принципе, нужен был для общего развития и по нему сдавался, слава богу, не экзамен, а зачет. Да и зачет-то ставили за простое посещение лекций.

Но какие это были лекции!

Ни одни седативные не сравнятся с этим мерным, лишенным эмоций голосом, с ровной интонацией и плохой дикцией. Аудитория мирно дремала под его скучные истории про историю, хотя я не понимал, как можно преподавать увлекательные события становления магии в мире так скучно.

Я честно пытался вникать в суть, но это было абсолютно так же безжалостно, как если бы интереснейшую фэнтези книгу слушать авточтецом. Первые три предложения смешной голос забавно расставляет паузы и ударения, но на втором абзаце хочется залить себе уши воском.

В общем, дедок был абсолютно бесполезен с точки зрения обучения нового поколения студентов. Да со всех точек зрения этот доктор исторических наук казался покрыт толстым слоем вековой пыли!

Так что сегодня, как и всегда, аудитория заполнялась от дальних парт к первым, потому как вечно недосыпающие студенты предпочитали додремывать на галерке.

Я планировал стать одним из этих храпунов, но промедление было фатальным — вся козырные места оказались забиты. Так что пришлось сидеть почти на середине аудитории и героически стараться держать глаза открытыми.