Возведено оно было одним из великих князей Романовых. Великими князьями здесь именовались только члены правящей семьи, так что домик строили на совесть, и шанс найти тулуп в оконной раме стремился к нулю. Строили здание сначала для внутреннего пользования, планировав перевезти сюда каких-то государственных служащих, потом передумали и отдали в аренду разным компаниям поэтажно.

Из приятного — в комплекте к зданию шла управляющая компания, которая тоже теперь оказалась на моем балансе.

Из неприятного — расходы у здания были мама дорогая, и аренда покрывала это удовольствие тютелька в тютельку. Впрочем, я уверен, если провести аудит управляющей компании, наверняка можно было бы много интересного обнаружить. Но точно не деньги на ремонт раскуроченной мной же самим территории.

— А кто-нибудь подумал, как бедный студент будет эту махину содержать? — спросил я, подняв глаза от бумаг на Ефима.

Тот при слове «бедный студент» невольно дернул щекой, но в целом сдержался.

— Насколько мне объяснил Виктор Сергеевич, ночью на территории произошел некоторый инцидент… — начал он.

Ага, «инцидент».

— …и Виктор Сергеевич попросил передать на словах, что этот момент будет урегулирован администрацией государя, — закончил мысль Ефим.

— А больше Виктор Сергеевич ничего не просил передать? — с сомнением спросил я.

— Увы.

Ну, в целом все понятно. Отгрохала боковая ветвь Романовых себе суперпомпезный бизнес-центр, а кто-нибудь, кто умеет деньги считать, например, государь, отказался выдавать баблишко на содержание такой недешевой конструкции. Площади немного перепрофилировали, а потом и вовсе решили вручить особо отличившемуся пацану.

Видимо, в надежде, что тот его пустит с молотка обратно.

Но да хрен вам, господа великие комбинаторы, я этот домишко через год под самую крышу забью разработчиками и прочими хипстерами, которые будут помогать мне буквально из воздуха вытряхивать золотишко.

— Что ж, тогда прошу передать мою глубокую благодарность Виктору Сергеевичу, что похлопотал о бедном студенте, — кивнул я.

Панов еще раз дернул щекой, но мужественно воздержался от комментариев.

На том и разошлись. Он — в машину, я в здание общежития досыпать.

Ожидаемо, но утром Иван так и не появился ни в общежитии, ни в столовой. Я же мысленно пребывал в списке дел по поводу новой недвижимости и в разговоре за столом не участвовал, предпочитая слушать.

— Папа сказал, все Общество жаждет крови Распутиных, — проговорила Нарышкина, не особенно пытаясь снизить тон.

— Какое удивительное единодушие, — хмыкнул Нахимов.

— Это-то и пугает, — отозвался Ермаков. — Если Николай тут появится, его просто разорвут.

— И правильно сделают, — без какого-либо сожаления заявила Демидова. — Давно было пора эту падаль усечь на размножение. Пару веков как.

— Дарья, — укоризненным тоном произнес Ермаков, глядя на свою невесту.

— Что? — девушка вскинула идеально выщипанную бровку. — Все знают, что эта пакость совала свой поганый нос во все дела. Пыталась добывать компромат, а где не могла — старалась придумать. И все в рамках законов Российской империи! Уму непостижимо.

— Ну, теперь недолго осталось им княжить. А то, кто знает, может быть, и дышать, — не менее злорадно отозвался Лобачевский, от которого я вот вообще не ожидал никакой агрессии в принципе.

— Не торопились бы вы с выводами, — вздохнула Мария.