"Что может помешать им сейчас обрушить на нас весь накопившийся гнев за те страдания, что принесли им англичане?" – подумал Франклин.

Но он все же надеялся найти подход к каждому.

Нейрн открыл заседание совета, детально рассказав о вторжении, осуществленном на территорию английских колоний, упомянул о самом болезненном, – что за этим вторжением стоит Россия. Нейрн блистал красноречием, но по непроницаемым лицам слушателей Франклин не мог понять, как они воспринимают слова губернатора.

Когда Нейрн закончил свое выступление, в комнате стояла тишина, только бормотали переводчики, заканчивая перевод последних фраз. А затем, словно по какому-то сигналу, все враз заговорили, закричали, заспорили.

Нейрн сделал жест, призывая к порядку, но относительная тишина была восстановлена только резким и повелительным окриком Оглторпа.

– Ни для кого не секрет, – начал он, – что я поддерживаю короля якобитов. Он, по моему мнению, истинный король всех англичан. – На лице маркграфа появилось недовольное выражение, так как его слова вызвали ропот. Он поднял вверх руку, и вновь, как ни странно, все замолчали. – Если бы я мог выбирать, – продолжил он, – то я бы, вероятно, встал на сторону короля. Но я не принадлежу себе, поскольку выражаю волю народа, а среди моего народа мало, ничтожно мало англичан. Есть ямакро и немцы, французы и испанцы, и, конечно же, англичане, и не только католики, а представители и других конфессий. В течение многих лет мой народ сам решал, по каким законам ему жить на этом континенте. Англия не могла оказывать нам поддержку, а наши братья из английской колонии не желали помогать нам. Сама жизнь заставляла нас принимать решения, выбирать друзей и заключать союзы. Мы вели борьбу за выживание и победили в ней. И я не хочу отказываться от достигнутого нами, и мой народ не разрешит мне это сделать, тем более отдаться во власть марионеточного короля, за спиной которого прячется русский царь, и не важно, за кого король себя выдает и что лично я думаю по этому поводу.

Франклин слушал его речь, затаив дыхание, и только сейчас смог немного расслабиться. Пусть они потеряли чероки, но, кажется, они приобрели в союзники маркграфа.

Но Оглторп не закончил своего выступления, он продолжал:

– Это с одной стороны. С другой стороны, господин Нейрн и господин Франклин предлагают нам присоединиться к ним. Но Содружество никогда не оказывало нам помощи, особенно когда мы в этом нуждались, напротив, оно было нашим активным противником. И особенно сильно мы страдали от притеснений жителей Каролины. В ходе последней войны они захватили наш порт Саванну и тем самым лишили нас возможности вести торговлю с Венецией. И теперь мы вынуждены покупать товары по более высоким ценам у торговцев Каролины или у более бедных испанских торговцев. Кроме того, наши испанские и французские союзники весьма настороженно относятся к альянсу с англичанами и, я думаю, на то есть основания. Это английская война, а мы во всех смыслах уже давно не англичане. И поэтому получается, что в интересах моего народа держаться в стороне от этой войны.

– Противник не позволит вам остаться в стороне, – заметил ему Нейрн. – У них совсем иной взгляд на наши колонии.

– Напротив, у меня был разговор с претендентом, и наши взгляды совпали, он согласен, – маркграфство должно оставаться независимым.

Вокруг зашумели, и стало видно, какие идеи витают в воздухе.