|
Черно-красный iPod, встроенный в бортовую стереосистему, выдавал старую танцевальную музыку времен бурной юности Филдинга. Олбан кожей ощущал сложенный в несколько раз листок, засунутый в задний карман джинсов. Ему вспоминался разговор двенадцатилетней давности.
«Ты еще многого не знаешь, юноша, — сказала ему двоюродная бабка Верил. — Многого я тебе пока не могу открыть — час еще не пробил». «А когда пробьет?» — спросил он. «Откуда мне знать? Может, и никогда. Но сейчас точно не время». «Это почему же?» «В том, что касается семьи… или любой другой группы людей, иногда приходится ждать чьей-нибудь смерти или такого момента, когда по какой-то причине важные вещи утрачивают свое значение. Хотя, надо сказать, есть такие вещи, которые никогда не утрачивают своей важности. Или же приходится выжидать приближения собственной смерти, когда, честно говоря, уже безразлично, в какой миг лопнет мыльный пузырь. Ну, сам знаешь, как говорится: когда это самое упадет на вентилятор.» Он помолчал. «Тогда зачем было заводить этот разговор?» Берия как-то странно покосилась в его сторону. «Сама не знаю, Олбан. Может, просто для очистки совести. Чтобы не солгать, но и не выдать правду, чтобы сбить другого с толку простым умолчанием. Понимаешь?»
Хорошо известные или хотя бы смутно знакомые Олбану мелодии сменились песней «Block Rockin' Beats» дуэта Chemical Brothers. Филдинг издал радостный вопль и врубил музыку на всю катушку. — Классно! — просиял он. — Помнишь эту? Сингапур помнишь? Черт возьми! Ну и зажигали мы тогда, старик! — Помню, — сказал Олбан. — Как не помнить.
— Давай напьемся. — Ого! Не похоже на тебя, старик. Что это с тобой? Нет, считай, я ни о чем не спрашивал. Хорошая мысль. Сразу должен это признать. Однако же у меня есть встречное предложение. Не исключающее вышеизложенного. — Филдинг, что ты несешь? — Давай удолбаемся! — Удолбаемся? У тебя дурь с собой? — А как же! В любую поездку отправляюсь с полным боезапасом. — Ты притащил наркоту в Сингапур? Обалдел, что ли? Совсем страх потерял? Тебе известно, как здесь поступают с теми, кто ввозит в страну наркотики? — Олбан, спустись на землю. Я ж не торговец, это для личного потребления. Если и поймают — что такого? Белый человек, состоятельный, занимаю руководящий пост во всемирно известной компании, в распоряжении которой имеются адвокаты, а к тому же, как ты мог убедиться вчера вечером, я на короткой ноге с верховным послом Великобритании по комиссиям или как там его.<sup></sup> — Он хохотнул и замахал руками. — Не бзди! — засмеялся он еще громче. Шел тысяча девятьсот девяносто седьмой год. Они прилетели в Сингапур на ярмарку игрушек, где рекламировали оптовикам «Империю!» (делали это, как заметил Олбан, абсолютно бесстыдно, на территории, раньше принадлежавшей Британской империи) и другие товары компании «Уопулд». Рабочий день подошел к концу, ярмарка завершилась, в выставочном центре уже демонтировали их стенд, и у них образовался свободный вечер в преддверии выходного дня, поэтому они сидели в тихом уголке главного бара «Рэфлз» и потягивали сингапурский слинг, так как у Филдинга был пунктик насчет Алкогольной Географии (на Манхэттене пить «Манхэттен» и так далее). — Ну ты и псих! Что у тебя? — Экстази, кокс, травка. Кетаминчик есть, но он не вставляет. — Господи Иисусе! Надо поскорей это оприходовать, хотя бы для того, чтобы уничтожить улики. |
