|
Он заметил, что Суворов послал офицеров оповестить жителей, чтобы они после падения Праги бежали в русский лагерь, где будет обеспечена их безопасность. Те, которые последовали этому призыву, уцелели. По одной из поздних версий Суворов приказал поджечь мост, чтобы избиение не перекинулось в беззащитную Варшаву. Однако это не так. Мост подожгли пушки, расстреливающие бегущих в Варшаву из Праги жителей. Сами участники штурма оправдывали разрушение моста другими причинами. Так Давыдов со ссылкой на А. П. Ермолова пишет, что Суворов приказал артиллерии сжечь большой мост, опасаясь после штурма Праги быть застигнутым неприятелем врасплох. Согласно Давыдову и другим авторам, после окончания дела солдаты усиленно отмечали победу трофейным вином и спиртом, чему Суворов не считал нужным препятствовать.
Так или иначе, но крайне мягкое отношение Суворова к польским пленным доказывает, что гибель мирных жителей во время штурма явилась трагическим следствием боевых действий в городе, а не умыслом полководца. Как указывал в своих мемуарах Денис Давыдов:
«Суворов, вступая в Варшаву, взял с собою лишь те полки, которые не занимали этой столицы с Игельстромом в эпоху вероломного побоища русских. Полки, наиболее тогда потерпевшие, были оставлены в Праге, дабы не дать им случая удовлетворить свое мщение».
Увы, трагедия все равно произошла.
Среди оценок данного события встречаются и ложные слухи. Петрушевский приводит один из них: будто бы после взятия Варшавы Суворов приказал отрубить кисти рук у 6000 польских шляхтичей. Судя по всему, это не соответствует действительности. Потери обеих сторон можно определить только приблизительно, учитывая, что цифры в победных реляциях того времени подгонялись для пропагандистского эффекта. В реляции Суворова от 7 ноября говорится, что сочтено убитых поляков 13 340, пленных — 12 860, потонуло больше 2000; в числе пленных 3 генерала (Майен, Геслер и Крупинский) и 442 офицера; в числе убитых — 4 генерала, из них сразу три беларуских: Ясинский, Грабовский и Корсак; артиллерии досталось победителям 104 орудия. Свою потерю Суворов определяет свыше 1500 человек, из них 580 убитых. Петрушевский в своей биографии Суворова указывает, ссылаясь на данные польского источника, что поляков погибло с оружием в руках до 8000 и пражских жителей 12 000. Однако точных подсчетов и разделения между воинами и мирными обывателями никто не вел. Также он говорит о том, что, по мнению некоторых источников, Суворов достиг победы из-за необычайной жестокости и численного превосходства, однако замечает, что его войска превосходили противника всего на 4000 человек. Но он умел воевать небольшим числом. «Не числом, а умением» — здесь Суворов был военным гением. Сам же он в своей реляции утверждал: «Редко видел я столь блистательную победу; дело сие подобно измаильскому». Видимо, полководца не сильно расстроила резня в Праге. Следуя своей обычной практике доброго отношения к побежденному противнику, Суворов распустил по домам до 6000 пленных из ополчения, около 4000 поляков из регулярных войск были отправлены в Киев, а вскоре по просьбе польского короля были отпущены все польские офицеры. Сие милосердие Суворова вызвало неудовольствие некоторых чиновников. Статс-секретарь Екатерины II ― дипломат Д. П. Трощинский, например, возмущенно писал:
«…Граф Суворов великие оказал услуги взятием Варшавы, но зато уж несносно досаждает несообразными своими там распоряжениями. Всех генерально поляков, не исключая и главных бунтовщиков, отпускает свободно в их домы, давая открытые листы»…
Но чиновники должны были возмущаться не Суворовым, а Екатериной. Штурм Праги, как оказалось, был России собственно и не нужен. Варшава вместе с Прагой отошла Пруссии. Лишь после войны с Наполеоном центральная Польша вошла в состав России. |
