- Возвращаясь к нашим… французам, - делаю паузу, смотря на легко подавившего смех Штакельберга и таки да хохотнувшую Мари, после чего продолжаю. – Парижский трактат или Гаити?

- На сей раз пальцем в небо, Виктор, - покачал головой Эрнст Густавович. – Трактат будет денонсирован в июне и мы готовы к тому, чтобы очень быстро восстановиться на Чёрном море. Сначала только там, а потом, при поддержке, политической и не только, объявить о том, чего не удалось сохранить раньше. Париж в бешенстве, но ничего не может сделать. Гаити… они потеряли, вы с Испанией подобрали то, что они поднять не смогли за десятилетия. И ещё показательно устраиваете отмщение и за французов, которые там сгинули, кроме прочих.

- Тогда…

- Дакота!

- Их то она каким боком затронула?

Моё удивление было абсолютно искренним. Франция ещё с давних пор потеряла все позиции на континенте – за исключением недавнего, но очень ограниченного возвращения в Мексику - и уж точно дела североамериканских индейских племён и их конфликтов с Вашингтоном не имели отношения к парижским интригам. Даже учитывая заковыристые пути, по которым ползали мысли в голове Наполеона III.

- Это услуга, а не собственная инициатива, Виктор. Совсем скоро в Кале состоится встреча Наполеона III и Виктории. Мой император попросил сказать об этом и о другом.

- Новый старый альянс… И турки туда же?

- Пока нет, но всё может случиться, - без промедления ответил на заданный Марией вопрос посол. – И этот альянс не будет прямым и агрессивным. Не против  нашего с вами альянса.

Это да. При нападении на Россию автоматически последует удар по островным колониям Британии в Карибском море и поблизости. А также по Канаде. Или не по Канаде, а по США. Стоп, а ведь вот в чём могла собачка порыться…

- Виктория изволит беспокоиться, что мы хотим очередного расчленения её будуще-прошлой колонии?

- Другого объяснения нет. Положение нынешнего президента, Ганнибала Гэмлина, уже стало неустойчивым.

- Но этого Её Величество вместе со своим верным паладином Пальмерстоном и добивались.

- Чересчур быстро, слишком сильно. Выкармливаемый ими Юнионистский Союз совсем недавно покинул колыбель, а Гэмлин ещё не сделал всех ошибок, которые должен.

- Над уже вторым по счёту президентом США витает болезнь под названием прогрессирующее слабоумие. Эрнст Густавович, - усмехнулся я. – Один освобождает черномазых и предоставляет им все права, при этом притесняя основу своей власти, нормальных белых людей. Вдобавок делает врагами пусть не большую, но лучшую часть своей страны, её элиту. Результат наблюдает весь мир. Его же преемник и аболиционист самого радикального толку ничего не исправляет, лишь усугубляет. А ещё создаёт себе новую проблему буквально на ровном месте. Индейские племена горды, а ещё видят, что их ставят ниже негров в новых то реалиях. Если в Вашингтоне резко и быстро не образумятся, то исход… может быть каким угодно, только не тем, что ждут в том же Лондоне.

Штакельберг изображал полное, невозмутимое спокойствие. А может даже не изображал, относясь ровно ко всему тому, что не имело непосредственного отношения к российским делам и не влияло прямо и круто на союзников его родной империи. Действительно, ну вот какое ему дело до волнений в Дакоте и возможного кризиса власти в Вашингтоне? По большому счёту это ничего не изменит, да и США никак не выбраться из затеянной бриттами интриги. Другое дело, что Виктория и лорд Пальмерстон хотят провести возвращение бывшей колонии совсем уж без сучка и задоринки, но… Всем тут присутствующим на их хотелки банально положить.

- Император Всероссийский понимает, что вам не нужна ни новая война с США, ни развал того, что от них осталось. Но поднявшийся шум…

- Индейские резервации формально независимы от Вашингтона, - ангельским голоском пропела Мария.