- У королевы много, - процедил Игнатьев известную английскую поговорку, напоминающую о большом числе военных кораблей флота Её Величества.

- Без своего флота Британия была бы чуть больше, чем ничто, - в саркастичной манере признал реальность Станич. – Но у нас даже сейчас есть что продемонстрировать. А скоро флаги империи поднимутся над броненосцами нового типа, способнымик океанским плаваниям. Верфи загружены работой и так будет длиться ещё очень долгое время. У вас, в России, как я знаю, тоже кипит работа. Сейчас Балтика и малые корабли на Азовском море, а скоро оживут верфи Чёрного. Давно пора, как по мне!

- Парижский трактат денонсируют во время затеянного сами трибунала, - приоткрыл карты Игнатьев.  Одно скандальное событие сольётся с другим. Так проще.

Станич лишь кивнул, признавая разумность подобного подхода. Что же до бурских дел, то оба сидящих в мэрском кабинете человека по умолчания  приняли успешность первичной договоренности. Этакая декларация о намерениях, которой не существует на бумаге, а потому и подписей не требующая. Взаимная выгода скрепляла  намерения куда надёжнее чернил на бумаге.

Затем, спустя ещё примерно полчаса, когда бурская тема была обговорена несколько более подробно, Игнатьев услышал предложение и касаемо второго важного нюанса, продолжающего беспокоить нутро дипломата.

- Любовь и политический брак не всегда есть одно и то же. Но это не значит, что нужно убивать в себе настоящие чувства, замыкая себя в навязанном теми или иными обстоятельствами союзе. Уверен, что великий князь неплохо знает историю, в том числе и фаворитизма при дворах Европы. Зачастую возлюбленные королей, герцогов и прочих влиятельных персон имели вес куда больший, нежели их законные супруги.

- Воспитание, князь. И убеждённость в нерушимости клятв.

- Теория, - парировал Станиц слова дипломата. – Видимо, не слишком то окружение Александра Александровича озаботилось правильно преподнести ему практическую часть. И я не про адмирала Краббе, который, при всей его увлечённости женской красотой. Слишком уж грубовато и прямолинейно всё показывает.

- Вы предлагаете…

Подвисшая в воздухе фраза, дающая собеседнику возможность продолжить. Вот Станич и продолжил.

- Не грубо, но изысканно. Плюс ко всему, присутствие на нашей следующей встрече уже моей вполне официальной, хм, фаворитки и просто близкого человека. С донесением до великого князя того факта, что её положение прочно и ни черта не изменится к моменту, когда я вступлю в брак с невестой из дома Романовых. Усиленное довольно явными намёками, что я собираюсь  построить действительно тёплые и искренние отношения с будущей супругой. Одно другому… ни разу не помеха. Особенно если не слишком втягиваться в столь малополезное для нас классическое христианское мировоззрение. Преимуществ в нём маловато, а вот ограничений и проблем чересчур много.

Пинок, отвешенный Станичем в сторону христианской морали, Игнатьева совершенно не удивил. Всем заинтересованным людям было известно, что министру тайной полиции Американской империи на христианство в лучшем случае плевать. Да и продвинутые в конституцию империи пункты о полной свободе вероисповедания это подтверждали как нельзя лучше. Окружение «серого кардинала» также религиозностью либо не отличалось, либо и вовсе скептически относилось к всем ветвям авраамизма вместе взятым. Да и сам Ричмонд в последние пару лет стал тем ещё месивом в плане веры.