Удобное место. В том числе для тех, кто хотел не привлекать к себе и доли внимания, решив скрыться среди массы никому не интересных жителей Нью-Йорка. Его обитатели ничем не выделялись внешне, вели себя как многие другие в этом и соседних домах. Просыпались, завтракали, затем отправлялись кто на работу, а кто на её поиски, после чего – уже ближе к вечеру, а то и позже – возвращались. Весь их вид говорил о том, что они не прохлаждались где-либо в тенёчке.

Достоверность? О, она вполне себе присутствовала, ничуть не уступая тем, с чем уже приходилось сталкиваться чинам тайной полиции империи. Именно они пристально наблюдали как за самим домом номер восемь, так и за его постояльцами, да и к хозяину первое время присматривались. Потом перестали, поняв, что уж этот тут точно не при делах – всего лишь сдаёт комнаты тем, кто готов за них платить. Ну а лишним любопытством мистер Стэгглз сроду не отличался, предпочитая руководствоваться принципом «меньше знаешь – крепче спишь».

Но то хозяин. А вот жильцы, часть из которых изъяснялась на английском с довольно необычным, но встречающимся в империи акцентом – это совсем иное дело. Акцент то был польским, а в свете не столь давних событий к таким вот персонам рекомендовалось присматриваться.

Присматриваться, но не следить! За всеми следить – агентов-наблюдателей не хватит. Тем более достаточного уровня мастерства, способных не выдать свой интерес. Потому сначала всех просеивали через одно сито, затем другое, третье… И вот уж с теми, кто по тем или иным признакам вызывал заслуживающее внимания подозрение, работали плотно.

Эти, большей частью поселившиеся в доме номер восемь, выдали себя не чем-то конкретным, а суммой малых неправильностей. Чрезмерная среди местных, хоть и скрываемая, развитость ума. Ищущие работу искали её… не слишком активно и выглядели при этом не очень то и обеспокоенными. Решившиеся осесть в Нью-Йорке и не столь давно прибывшие сюда эмигранты ведут себя хоть чуточку, но по-другому. Это не было преступлением, но вот поводом присмотреться как следует – вполне. А там уж маски с этих поляков и начали сползать. Да и цели их интереса постепенно вырисовывались.

Точнее цель – одна, но очень уж существенная. Приближающийся международный трибунал – то место, куда должны были съехаться важные персоны со всего мира. И если тем же представителям Франции или Британии вряд ли стоило опасаться «гордых шляхтичей», то вот американцам или русским стоило десять раз подумать, прежде чем оказаться на дистанции прицельного выстрела из револьвера и тем паче броска начинённой мелинитом или новомодным динамитом бомбы.

Капитан тайной полиции Фридрих Цоммер был из тех людей, которые готовы долго выслеживать добычу, затем ждать подходящего момента и, лишь убедившись как следует, наносить единственный, но смертельный удар. Или не смертельный в прямом смысле, но от того не становящийся менее эффективным. Вот и сейчас он дождался момента, когда внутри дома будут аж целых восемь объектов из четырнадцати, да к тому же не ожидающие удара. Причины? Почувствовали себя неуязвимыми, несколько дней до этого шлясь чересчур близко к суду и «не вызывая подозрения» у охраны. Вдобавок притащили сюда, к себе в лисью нору то, чего лучше бы и не тащить, Оружие это ладно, в империи право на ношение было почти у всех, кто был готов к подобному. А вот взрывчатка – это совсем другое. Её купить было очень сложно, продавцы же отчитывались за каждый пусть не грамм, но сотню граммов точно.

Производить самим, в домашних условиях? Слишком скромен Нью-Йорк по размерам, чересчур пристальное внимание привлечёт к себе место, источающее смрад химикатов, без которого не обойтись.