Майор Фрейзер прищурил холодные глаза.

    – Немецкие школы по подготовке шпионов воспитывают в своих людях храбрость и презрение к боли, не так ли? Я знаю всю вашу историю, Грофт. Чтобы сойти за французского коммерсанта, вы в совершенстве выучили французский язык и даже научились подражать марсельскому диалекту. Фашистские ювелиры посвятили вас в тайны своего ремесла, обучив всему, что относится к драгоценным металлам и камням, включая жаргон и традиции ювелиров. Как только вы усвоили все это, Абвер снабдил вас документами, фальшивыми деловыми письмами, прейскурантами, а также образцами модных драгоценностей, доставленных парижской оптовой фирмой. Но вы прокололись, Грофт. Имейте мужество это признать.

    – Не понимаю, о чем вы, – упрямо проговорил пленник. – Я ювелир. Приехал в Лондон из Марселя…

    Майор поморщился и дал знак «особисту» Смиту. Тот кивнул и снова встал перед пленником.

    – Продолжим, – сказал он. – Назови нам имена своих помощников, Грофт.

    Голый мужчина на стуле молчал.

    – Рано или поздно ты все расскажешь, – заявил лейтенант. – И лучше сделать это до того, как я переломаю тебе все кости.

    Пленник не произнес в ответ ни слова. Он смотрел на Смита угрюмым, тяжелым взглядом, в котором лейтенанту почудилась насмешка.

    – Что ж, ты сам напросился.

    Смит принялся за работу. Удары сыпались на пленника один за другим, но он молчал. Через минуту лицо его было разбито, нос сломан.

    Не лучше выглядел и сам лейтенант Смит. Кожаный фартук его был забрызган кровью, кровь была и на рукавах рубашки, и даже на рыжих бровях верзилы, прямо над холодными, глубоко упрятанными под надбровные дуги глазами.

    Утомившись, Смит повернулся к майору Фрейзеру и виновато пробасил:

    – Молчит. И это после двух часов допроса «с пристрастием». Не знаю, стоит ли продолжать?

    – В каком смысле? – нахмурился, дымя сигаретой, Фрейзер.

    – Боюсь, он не выдержит. Сердце остановится.

    Майор прищурил ледяные глаза:

    – Сердце не выдержит?… Такое ощущение, что вы говорите о престарелом преподавателе этики и морали, а не об убийце, против которого все наши меры воздействия оказались бессильны.

    Фрейзер задумался. Рыжеволосый Смит подождал немного, затем кашлянул в кулак:

    – Осмелюсь посоветовать, сэр…

    Контрразведчик вышел из задумчивости. Глянул на своего подчиненного и рассеянно переспросил:

    – Что?

    Смит смущенно улыбнулся, как делал всегда, когда брал на себя смелость обращаться с советами к старшим по званию.

    – Сэр, что если мы опробуем на нем препарат доктора Олдфорда?

    – Препарат Оллдфорда?

    Майор усмехнулся, отчего сухое лицо его стало еще холоднее.

    – А что… можно попробовать. Правда, доктор говорил, что «микстура» еще не совсем готова, и сетовал на огромное количество побочных эффектов…

    Несколько секунд Фрейзер раздумывал, затем протянул руку и снял трубку с черного бакелитового телефона.

    – Два-четырнадцать-сорок два, – проговорил он в трубку.