— И в самом деле — на нынешний момент я не жеребец.

— А какой будет, как его… антоним? Вспомнила — мерин.

— Смотри, смотри на него — и Искренне Ваш поднимется тебе навстречу. Если я отыщу халат, вы с нами позавтракаете?

Рафаэлла поглядела на закрытый крышкой поднос и поежилась.

— Сначала убери отсюда эту мерзость… Нет, лучше сами уйдем.

Они отправились завтракать в «Бегущую лису», рядом с Британским музеем. Маркус советовал Рафаэлле не заказывать пива, но она не послушалась и заказала, исключительно из чувства противоречия, а потом пожалела об этом. Пиво было противное — теплое, безвкусное.

— Не пей его, давай я закажу тебе лед с кока-колой, — предложил Маркус и подозвал официантку.

Когда на столе появились сандвичи с солониной, Рафаэлла поинтересовалась:

— Интересно, а как этот Оливер так быстро проведал, что мы тут?

— Я же говорил тебе: у него везде глаза и уши. Оливер написал о своем «клубе» — он называется «Западный». На Пиккадилли, если мне память не изменяет. Мы с тобой приоденемся и пойдем с ним повидаться, но ты будешь моим украшением, не более того. Идея понятна?

— Украшением? Будь любезен, уточни, пожалуйста.

— Моя дама, компаньонка, любовница.

— Вроде Коко.

Маркус явно удивился, потом медленно проговорил:

— Ага, вроде нее. Ты должна выглядеть шикарно, блистательно и, главное, помалкивать, когда мужчины начнут обсуждать дела.

— Значит, я выступлю в роли Бонни с пушкой из отчаянных бандитских тридцатых. Пистолет за подвязкой, так?

— Знай он, что ты репортер, вряд ли пригласил бы нас в свою святая святых. Как думаешь — сыграешь?

— Не волнуйся. На репортерском поприще мне вполне удавались самые разные роли. — Откусив еще кусочек сандвича, Рафаэлла задумчиво добавила: — Непонятно, как он до сих пор не узнал и это. Все остальное, похоже, ему известно.

— Законный вопрос, но я полагаю, что он просто не считает женщин серьезной угрозой. Будем надеяться, что он и впредь ничего не заподозрит насчет тебя — малютка Молли, девочка моя.

В назначенный час они подошли к подъезду клуба «Западный», ничем не примечательного здания на улице Сент-Джеймс, скромно стоявшего чуть в глубине, подальше от проезжей части. Рафаэлла была удивлена: один из самых злачных лондонских игорных домов снаружи выглядел на редкость заурядно. Она наивно полагала, что казино должно напоминать потревоженный улей, а расфранченная экзальтированная публика в бриллиантах будет гроздьями свешиваться с подоконников.

Привратник в черном торжественно пригласил их следовать за ним. Совершенно лысая голова, фламандская бородка. «Господин Девлин», — произнес он вместо приветствия, повернулся кругом и провел их через сводчатую дверь в главный зал, примерно тридцать футов на семьдесят, занимавший весь первый этаж. Мягкий свет роскошных хрустальных люстр нежно очерчивал силуэты стоявших под ними мужчин и женщин. «Никакой вульгарщины и показной роскоши», — подумала Рафаэлла. Просто очень богатые и сдержанные в своих эмоциях люди выигрывают и проигрывают кучи денег.

— Я слышал, — зашелестел голос Маркуса над ее левым ухом, — что в удачные дни Оливер загребает тут под триста тысяч фунтов. Кстати, ты великолепна.

— Шикарна? Сексуальна? Ухожена?

— Да, все это и еще многое.

Рафаэлла посмотрела на него с оттенком укоризны, но он улыбался как ни в чем не бывало.

Накануне он послал ее на разведку по газетным конюшням Флит-стрит в надежде раздобыть какие-нибудь дополнительные сведения об Оливере.