Они не угрожали торговым путям и находились далеко от наших аванпостов. Для очистки Тартуса требовался системный подход, пара истреблённых банд ничего не изменят, зато мы потратим драгоценное время.

Признав правоту фурсианки, я облетал песчаные бури и подозрительные группы стороной, сосредоточившись на главной цели — исследовании поселений в пределах стокилометровой зоны от Дыры. Разумеется, я не собирался посещать каждые развалины с десятком живущих там мусорщиков, меня интересовали относительно крупные.

Их набралось на удивление немало, до исхода корпораций на Тартусе проживали миллионы рабочих с семьями, разные авантюристы, торговцы, искатели приключений и прочие психи. Большинство, кого не пожрала пустыня, так и остались жить на планете. В основном они или занимались охотой на монстров, собирали мусор в древних руинах или искали артефакты минувшей эпохи там, где до сих работали автоматические системы безопасности.

После Оазиса все посещённые нами поселения производили гнетущее впечатление — в основном там были хаотично разбросанные лачуги, собранные из грубо сваренных металлических листов. Ни света, ни канализации, ни законов, полная саморегуляция на основе племенного строя.

Воду покупали у бродячих торговцев по страшным ценам. Везло тем, кто имел доступ к подземным источникам или к ним заходили караваны из Оазиса. Зато с обороной у них было всё в порядке, стены построены на совесть, пулемётные башни, гранатомёты, миномёты. Они успешно отбивались от рейдерских банд и были достаточно богаты, чтобы выплачивать дань Кочевникам.

На наше появление пустынники реагировали одинаково настороженно, чаще всего пытались сбить на подлёте. Так продолжалось, пока я не догадался попросить Фокси не прятать хвост под бронёй.

Ярко-рыжее пятно служило чем-то вроде знамени, по нему нас всегда узнавали. Враждебность вождей и их прихлебателей менялась на показное радушие. Не знаю, какие ходили слухи, но местные царьки со всех сил старались угодить нам. Я устал отбиваться от заталкиваемых в мою постель принцесс местного разлива, первых деревенских красавиц и «недавно захваченных рейдерш».

Я заинтересовался последними, но по иной причине. Тщательно расспросив плачущих девушек, приказал Ксалату прислать отряд из Парадайза за новыми работницами. За неимением в пределах досягаемости деревьев мне пришлось поочерёдно вешать вождя проштрафившейся деревни со всеми приспешниками прямо на глайдерах.

Паршивая работёнка затянулась, выносливые меховики и серокожие по несколько минут дёргались на верёвках под завывания своих жён. Их я просто расстрелял, пощадив лишь детей. Раньше нужно было думать, я не мог проигнорировать существование почти тысячного племени рейдеров-каннибалов.

Они совершали налёты на окрестные поселения, насилуя пойманных женщин и пуская мужчин на мясо. Когда старая добыча надоедала, её или продавали, или тоже насаживали на вертелы, чаще всего прожаривая заживо.

Ксалат постарался на славу, прислав за нами больше пятидесяти пустынных кораблей. Мы с лисичкой пересели в кабину боевой фуры, в кузов которой загрузили выживших детей. Им предстояло жёсткое переобучение на новую систему ценностей и самая грязная, неблагодарная работа, но это всё же лучше, чем смерть. Спасённых девушек везли с большим комфортом, им больше ничего не угрожало.

— Моё желание очистить эту планетку огнём и мечом сильно выросло, — прорычала Фокси, когда за нашими спинами скрылись дымящиеся руины. — Почему всё так происходит? Они хуже Роя!

— Когда законы перестают работать и в мире больше нет правил, каждый показывает своё истинное нутро. — Странно, но я оставался спокойным.