– Знал, – чуть крепче сжав ее пальцы своими, признаю я. – Почему ты об этом вспомнила?

– Потому что Мири никогда не говорила со мной о том, что случилось с Кевином, но я, когда наткнулась на похожую трагическую сцену в «Индиго», поняла, как сильно ее на самом деле ранила смерть брата. Почему она винила себя в том, что произошло?

– О таких событиях тяжело откровенничать. – Опустив голову, я смотрю на наши руки. Точнее, на свою, полностью накрывшую маленькую ладошку Аннабель. – Мириам патологически боялась кладбищ, разговоров о смерти, да и вообще обо всем, что причиняло или могло причинить ей боль. Но поверь, Эни, она никогда не считала себя виноватой в гибели Кевина.

– Почему ты так уверен?

– Правда хочешь знать?

Оторвавшись от созерцания стены, Анна уверенно ловит мой взгляд.

– Хочу.

– Мириам нашла Кевина.

Аннабель плотно сводит брови, шокированно рассматривая мое лицо.

– Я была уверена, что это миссис Бенсон обнаружила сына… – растерянно произносит она.

– К тому моменту, как Мириам достала тело Кевина из воды, ее мать уже везли в госпиталь, где она умерла от полученных травм, не приходя в сознание.

– Но как же… – Анна выглядит совершенно обескураженной.

– Я тебя предупреждал, что не стоит сопоставлять события из рукописи Мириам с реальными фактами, – напоминаю я.

– Но ты же не будешь отрицать, что ситуации очень похожи.

– Буду, – я все-таки отрицаю. Уверенно и категорично. – Мириам видела, как ее мать утопила Кевина, а когда поняла, что натворила, сбросилась с лестницы.

– Это она тебе сказала?

– Да.

– Она же боялась разговоров о смерти, – Анна припоминает мне недавние слова. Я отвечаю на ее недоверчивый взгляд твердым и бескомпромиссным.

– Это был особый случай, Эни.

Лицо девушки искажает ужас и непонимание.

– Зачем? Зачем матери убивать своего ребенка?

– Трейси Бенсон была психически больна, а ребенок родился с множеством патологий. Ему требовалось серьезное и длительное лечение, но ее муж был ярым противником традиционной медицины. Тем не менее Кевин дожил до года и даже начал ходить, но после каждого падения кости ломались, как хрусталь. Мальчик страдал от постоянной боли и сутками кричал до хрипоты, а его мать медленно сходила с ума.

– Я понятия не имела… – ошарашенно выдыхает Анна.

– Бенсоны умеют хранить свои тайны, Эни. Высокий забор вокруг фермы выстроили не просто так. А теперь скажи, что не жалеешь о том, что попросила меня рассказать.

– Я… – Открыв рот, Аннабель не может произнести ни одного внятного слова, но я и так знаю, что она жалеет. Вскрывшиеся факты повергли ее в шок, но зато избавили от ложной уверенности в том, что ей удастся в одиночку вскрыть ящик Пандоры, ничего при этом не потеряв.

– Еще вопросы есть?

Анна молча качает головой. Вот и славно.

– Тогда закроем тему. Все еще хочешь прогуляться? – интересуюсь я, слезая с кровати и поднимая с пола полотенце.

– Сейчас?

– Я дико голоден, а у нас в холодильнике мышь повесилась. Кстати, чуть не забыл. Завтра вечером я встречаюсь с Эваном Янгом. Ты еще помнишь, кто это?

– Эван? – вскинув голову, изумленно переспрашивает Аннабель.