Она вырывает руку, отшатнувшись назад. Несмотря на окружающую нас тьму, я вижу, как бледнеет ее лицо, а растерянность в распахнутых глазах сменяется страхом.

– Я ее нашел, – сделав шаг вперед, повторяю слегка охрипшим голосом. Анна замирает, уставившись на меня ошалелым взглядом. – Хотя она сделала все, чтобы мне это не удалось. Но я знаю: в глубине души Мириам отчаянно хотела, чтобы я нашел дорогу в этот проклятый дом и освободил ее. Вся рукопись пропитана скрытым призывом, криком о помощи, а еще страхом и предупреждением. Если не готов разбиться, не ищи. Скажи, Эни, как может бояться разбиться тот, кто десятки раз поднимался на пики гор?

Выбросив сигарету, я сжимаю ее запястья, требовательно вглядываясь в расширенные от ужаса зрачки. Она молчит, не пытаясь пошевелиться и не в силах выдавить ни слова.

– Я нашел их всех.

– Где? – задрожав, сипло спрашивает Анна. Вместо ответа я беру ее за руку и уверенно веду за собой.

Минут через десять мы оказываемся возле северной границы фермы. Аннабель испуганно вскрикивает, когда фонарик моего телефона освещает представшую перед нами жуткую картину. До забора не больше сотни метров, и все это пространство представляет собой узкое длинное кладбище, состоящее из неухоженных могильных холмов, надгробиями которым служат потрескавшиеся от времени грубо обработанные плиты, но и те есть далеко не на всех.

– Давай уйдем. – Анна до боли сжимает мои пальцы, умоляюще глядя мне в лицо.

– Нет, – бескомпромиссно отрезаю я, направляя свет фонарика на одну из могил. Ни камня, ни таблички, ни каких-либо других опознавательных знаков. Просто безымянный холм, присыпанный снегом.

– Боже… Ты… – Не закончив мысль, Аннабель издает придушенное рыдание, инстинктивно пятясь назад. Я крепко удерживаю ее руку, не давая вырваться и сбежать.

Аннабель

Он привел ее на кладбище… То самое, о котором упоминала Мири. Если до этого в глубине души у Эни теплилась мизерная надежда, то теперь она исчезла, сменившись чувством безысходности.

– Здесь похоронен тот, кому Мириам дала имя Зверь, – произносит Флеминг, безжалостно вторгаясь в мрачные мысли Аннабель. – Рональд Бенсон, старший брат твоего отца и идейный лидер «Путников Света», воссоединился со своим божком, его Армагеддон уже наступил. Надеюсь, в аду ему не очень жарко, – добавляет он с ядовитой ухмылкой. – Зверь жил во тьме из-за множественных болезней, вызванных генетическими мутациями. Тем не менее это не мешало Рональду использовать свое уродство в целях одурачивания последователей культа. Он называл себя потомком Сета, сверхсуществом, способным открыть своим почитателям путь к бессмертию. Чистой воды безумие и шизофрения, но фанатики охотно верили ему, а те, кто сомневался, были жестоко убиты сектантами. Кровавые ритуалы, проводимые под часовней, усиливали его власть и влияние, но теперь все закончилось. Зверь умирал в муках, Эни. Жутких, чудовищных муках, но таков был его выбор. Я дал ему достаточно времени, чтобы покаяться во всех своих грехах. Однако он решил войти во врата вечности без последней исповеди. – Небрежно пожав плечами, Алан перемещает тусклый свет фонарика на соседнюю безымянную могилу. – А здесь я закопал Майлза Гриффина. Могу тебя успокоить, его смерть была быстрой и незаслуженно легкой.

Цинизм, с которым Флеминг произносит все эти фразы, вызывают у Анны ступор и недоумение.

Словно перед ней сейчас совсем другой человек. Не озлобленный и жестокий маньяк, что полностью соответствовало бы ситуации, а уверенный и хладнокровный убийца, испытывающий удовлетворение от того, что сделал.

– Мы так много говорили о нем, Эни, но он совершенно этого не стоил.