«Ну вот мы и здесь».

В каждой двери было маленькое окошко. Ник подошел к ближайшей и заглянул туда. В ту же секунду выпрыгнул монстр и зарычал на него.

Закричав, Ник отшатнулся.

Монстр бросался на дверь, чтобы добраться до него.

Ник задыхался от ужаса. Слава богу, никто не видел, что он вел себя как девчонка. Ну, ни Сими и ни Коди. Они бы вряд ли так отреагировали. Во Кейси бы закричала, как и он.

– По меньшей мере, я не обмочил штаны.

Но это было так близко к потере контроля над мочевым пузырем, ближе, чем ему хотелось бы.

Он приблизился к следующей двери, более сосредоточенный и напряженный. Медленно заглянув, он нахмурился. Было похоже на солнечный пляж. Волны накатывались на безупречный белоснежный песок. Он даже слышал пение птиц.

Отлично. Великолепно. Заманчиво. Точно немедленная смерть. Это просто должно быть ловушкой. Он посмотрел достаточно кино, чтобы знать.

Сузив глаза, он перешел к следующему претенденту. Но там было очень темно и ничего не видно. Раз уж он добрался сюда по темноте живым, то может выбрать эту дверь?

«Я родился от тьмы».

Должно быть логичной ассоциацией. Но он все равно колебался. Лучше проверить две других двери, а уж потом принять решение. Не нужно торопиться, когда на кону твоя жизнь.

Нахмурившись, он пошел вперед. За следующей было нечто похожее на луг в сумерках. Его окружал лес. Он не казался ни привлекательным, ни пугающим, так что мог быть безопасным вариантом. Точно должен быть.

Почесав ухо, Нмк подошел к последней двери и замер. Вместо окна было зеркало, отражающее его.

Это была нужная дверь.

Все казалось логичным. Самым большим своим врагом был он сам. Кириан все время это говорил:

«Мы инстинктивно знаем, что делать, а что нет. Что бы ты ни делал, Ник, не сходи со своего пути.

Ник положил руку на ручку, затем остановился.

«А если я ошибаюсь?»

«Я должен верить себе».

Каждое путешествие начинается с простого шага. Открыв дверь, он вошел и пока дверь закрывалась, стоял, набираясь решимости.

Как только щелкнул замок, солнечное небо над ним сотряс гром. Заклубились темные облака, окрашивая небо в темно красный цвет. Кроваво-красный. Не утратив решимости, Ник пошел вперед по пустому полю, которое стало бледнеть и превратилось в Новый Орлеан…

Оглядевшись, он нахмурился.

– Я знаю это место.

Это была улица Норс Робертсон, которая заканчивалась у моста Норс Клэйрборн Девятого округа. Когда он был ребенком, он, Тайри и Майк играли здесь. Бабушка Тайри жила в маленьком беленьком домике в конце дороги, где мостовая резко обрывалась в нескольких ярдах от дамбы. Высокая и крупная, бабушка Тайри часто сидела на веранде в кресле-качалке и шелушила бобы или вязала, или обмахивалась большим старым веером с Иисусом, который она взяла в церкви, присматривая за ними. И она часто кричала:

«Держите свои безбожные задницы подальше от неприятностей».

Они играли с мячом рядом с дамбой, или представляли себя исследователями пустынных мест на огромном пустом участке земли через улицу. Так или иначе, было приятно сидеть и есть печенье, которое бабушка Тайри пекла им по воскресеньям. И каждый раз, когда она приносила им новую порцию, то говорила:

«Мальчики, будьте осторожны и не дайте себя покусать голодным аллигаторам из дамбы, потому что сейчас пахнет гадкими мальчишками, посыпанными сахарной пудрой. Мне не хочется говорить вашим мамам, что вас съели».

Они обменивались изумленными взглядами и ожидали аллигатора, который так и не появился. Или говорили друг другу, что заметили одного в кустах и убегали, чтобы не быть съеденными. Даже в душное, полное комарья лето, это были хорошие времена. Как он скучал по тем временам, когда был невинным и беззаботным.