Стейкхаус «Гавань-60» был достопримечательностью Торонто. В этом знаменитом и очень дорогом заведении любили собираться крупные бизнесмены, руководители корпораций, политики, звезды шоу-бизнеса и другие выдающиеся личности. Профессора Эмерсона притягивала здешняя безупречная кухня. Нигде не готовили мясо вкуснее, чем в «Гавани-60», а он терпеть не мог посредственности ни в чем, в том числе и в еде. Ему бы и в голову не пришло повезти Джулию куда-то еще.

Антонио, метрдотель ресторана, встретил профессора, как старого друга, крепко пожал ему руку и обрушил на него целую лавину стремительной итальянской речи.

Профессор отвечал ему учтиво и тоже по-итальянски.

— А кто эта красавица? — спросил Антонио, поцеловав Джулии обе руки.

Все это сопровождалась выразительными итальянскими эпитетами по поводу ее глаз, волос и кожи.

Джулия покраснела и поблагодарила Антонио, заговорив с ним на его родном языке.

Профессор еще днем убедился, что у мисс Митчелл красивый голос. Но когда она говорила по-итальянски, этот голос звучал божественно. Ее алые губы красиво изгибались, произнося… нет, пропевая каждое слово. А иногда она высовывала кончик языка, чтобы их облизать… Профессору Эмерсону пришлось несколько раз напомнить себе, что сидеть с открытым ртом, да еще в таком месте, — это верх неприличия.

Услышав итальянскую речь Джулии, Антонио засиял от радости. Порывистый итальянец расцеловал ее в обе щеки, после чего повел ее и профессора в дальний конец зала, где у него имелся исключительно романтический столик на двоих. Профессор остановился возле столика, ощущая некоторую неловкость. Не так давно он сидел за этим столиком, но с другой спутницей. Нужно деликатно попросить Антонио, чтобы он пересадил их за другой столик. Однако прежде, чем профессор успел открыть рот, метрдотель спросил Джулию, не желает ли она попробовать вина одного весьма урожайного года. Тогда его тосканская родня собрала замечательный урожай винограда, отличающегося особым вкусом.

Джулия рассыпалась в благодарностях, но тут же добавила, что у II Professore могут быть другие предпочтения. Профессор быстро сел и, не желая обижать Антонио, сказал, что с благодарностью примет все, что тот предложит. Довольный Антонио быстро удалился.

— Думаю, на людях вам не стоит называть меня профессором Эмерсоном. — (Джулия улыбнулась и кивнула.) — Называйте меня просто мистером Эмерсоном.

Мистер Эмерсон погрузился в изучение меню и не заметил, как глаза его спутницы удивленно расширились, а затем погасли.

— Кстати, откуда у вас тосканский акцент? — спросил он, по-прежнему не поднимая на нее глаз.

— Первый курс университета я училась в Италии. Целый год провела во Флоренции.

— Ваш итальянский гораздо лучше. Такого не достигнешь за год жизни в Италии.

— Я начала учить итальянский еще в старших классах школы.

Теперь мистер Эмерсон поднял глаза и увидел, что Джулия избегает его взгляда. Она внимательно изучала меню, словно оно содержало не название блюд, а экзаменационные билеты. Нижняя губа была закушена.

— Что вас тревожит, мисс Митчелл? Я же пригласил вас сюда. — (Она вопросительно посмотрела на него.) — Вы моя гостья. Заказывайте все, что пожелаете. Только обязательно выберите себе мясное блюдо.

Возможно, это было не совсем вежливо, но профессор ощущал необходимость напомнить ей, зачем она здесь. Помимо всего прочего, чтобы подкрепиться более существенной едой, нежели кускус.

— Я даже не знаю, что заказывать.

— Тогда, если не возражаете, я возьму выбор на себя.