Хорошо, хоть дома была иллюзия какой-то гармонии и порядка.

После обильного ужина Турецкий развалился с газетой на диване. Это не значило, что он окончательно сыт, но значило хотя бы некоторую временную умиротворенность. Которая прервалась, когда он перелистнул четвертую страницу — обзор европейских футбольных баталий. И Турецкий снова побрел на кухню — делать себе бутерброд со всем, что попадется под руку.

На кухне дочь смотрела маленький телевизор. Турецкий уже не рад был, что его здесь поставил: Нинка полюбила торчать тут до поздней ночи.

Повязку с руки она сняла — это он еще днем заметил. А роза в самом деле была симпатичной. Учитывая, что татуировка оказалась временной, родители сообща решили больше не скандалить. Что поделаешь — такой возраст, такая мода…

«Первое место и приз в три тысячи присуждены программисту из Зеленограда Александру Криштоповичу…» — захлебывался телевизор.

— Сделай потише, — машинально попросил Турецкий, намазывая на кусок батона печеночный паштет.

Дочь сделала, но не слишком.

«Второе место и приз — ноутбук фирмы «Хьюлит пакард» — завоевал студент Бауманского училища Константин…»

— Круто, — с восхищением протянула Нинка.

— Ты о чем? — машинально спросил Турецкий, перелистывая «Спорт-экспресс».

— Кубок России по поиску в Интернете. Им давалось задание что-то там найти такое немыслимое, и у них на это ушли секунды!

— Так уж и секунды.

— Ну минуты!

— Минуты — это другое дело. Но с таким заданием, я думаю, Макс из «Глории» справился бы еще быстрей.

— Макс, — презрительно сказала Нинка. — Ваш Макс просто тугодум по сравнению с этими ребятами!

— Но-но, — сказал Турецкий, откладывая газету и удивленно глядя на дочь. — Ты что это?

Раньше к бородатому компьютерному гению Нинка относилась с гораздо большим почтением, особенно после случая, когда он в два счета взломал ее почтовый ящик, в который она забыла пароль.

— Папа, да ты сам посмотри!

Турецкий перевел взгляд на экран и увидел действительно нечто необычное. Показывали работу одного из призеров конкурса. Ему нужно было выяснить, где можно купить через Интернет трофейную немецкую пишущую машинку «мерседес» 1937 года выпуска с перебитым русским шрифтом и сменным — украинским.

Пальцы конкурсанта летали по клавиатуре со скоростью пианиста-виртуоза, соответственно странички в Интернете перед ним менялись тоже с головокружительной быстротой. Турецкий завороженно смотрел на это волшебство. Наконец парень последний раз торжественно клацнул, и на экране его монитора появилась искомая информация; житель города Пунтаренас в Коста-Рике продавал машинку за четыреста пятьдесят долларов. Торг уместен. Парень повернулся, и у него немедленно стали брать интервью. Он занял второе место. На вид ему было лет двадцать, он был высокий и рыжий и учился в Бауманском училище. Звали его Константин Земляникин.

Турецкий вспомнил строчки из девичьего дневника: «…Самое надежное было бы в компьютере, но с таким типом в доме, как мой старший братец, ни в чем нельзя быть уверенной. Он же любой пароль в два счета сломает…» Итак, брат — компьютерщик?

— Дочь, ты умница, — сказал он. — Как ты там говорила? Вика Болдышева, Римма Штейн, Женя Земляникина?

— Еще Серафимова. — Нинка посмотрела в телевизор. — Ты хочешь сказать, это Женькин брат?

— Надеюсь. Есть у твоей Жени Земляникиной старший брат?

— Не знаю.